Я понимаю, что улыбаюсь его глупой шутке.
— Доминик, это фантастически вкусно, я никогда не пробовала ничего вкуснее, — с сарказмом дразню его я.
— Может, перед тем, как заявлять такое, тебе стоит отведать кусочек? Тогда, знаешь ли, это прозвучит более правдоподобно.
— Ты хочешь иметь детей? — спрашиваю я, полностью меняя тему разговора.
Доминик слегка покашливает, но потом быстро восстанавливает свое самообладание.
— В общем-то, это не то, о чем я когда-нибудь серьезно задумывался. Были такие мысли, конечно, но я никогда не был на сто процентов готов для детей.
— Ты женат?
— Был и, полагаю, фактически все еще женат, по крайней мере, пока бракоразводный процесс не завершен.
— И вам с женой никогда не хотелось иметь детей?
— Такая абстрактная мысль посещала меня, но, как я уже сказал, я никогда не рассматривал ее по-настоящему. Да и моя жена не хотела ребенка, поэтому мы и не обсуждали это серьезно.
— Я никогда не задумывалась, хотела ли я ребенка, а теперь я даже забеременеть не могу, — я поднимаю голову к солнцу и закрываю глаза.
— Почему?
— Из-за того, что они сделали. Они лишили меня этого, как и всего того, что они сломали во мне.
— Если и когда ты будешь готова, всегда можно найти другие подходящие варианты, если ты захочешь стать матерью. У тебя еще есть шансы.
Я смотрю на Доминика, который сейчас наливает для нас свой лимонад. Он протягивает мне стакан, и я отпиваю глоток. До чего же кисло! Ничего не могу поделать и зажмуриваю глаза, но, должно быть, у меня получилась какая-то смешная физиономия, потому что Доминик начинает хохотать.
Он делает глоток и морщится сам.
— Блин, должно быть, я забыл положить сахар.
— Ага, я тоже так думаю.
— Ладно, похоже, придется воду пить. Пойду, принесу, — он встает, обувается и заходит в дом, принести нам воды.
Я смотрю на дом, а когда перевожу взгляд снова на одеяло для пикников, я ошеломлена и теряю дар речи при виде того, что находится рядом с моей коленкой.
Блестящее голубое перо.
Проснуться сегодня — пытка. Все мое тело болит; горло саднит так, будто я проглотила кучу острых лезвий, и еще, кажется, у меня озноб.
Даже пошевелиться не могу, не ощутив при этом острую боль во всем теле.
Слышу, как Доминик внизу стучит в дверь, но я не могу себя заставить вылезти из постели и впустить его. Дотягиваюсь до телефона, но в тот момент, как моя рука показывается из-под одеяла, холодный озноб охватывает все мое тело.
Зубы стучат так сильно, что я могу слышать их, и сама я вся трясусь от холода.
