Поселочек еще не показался, но Спирин угадал его: в кедровом распадке около ручья сгустился туман, наносило запахом дыма, вскоре и собаки залаяли.
Деревушка притулилась на склоне около речушки, отгораживаемая долгие годы от мира тайгой да болотами, а вот теперь рядом гудела, шумела, громыхала трасса, уходя дальше на север, и настораживала и пугала жителей деревушки, привыкших к тишине, уединению и непуганой дичи.
«Может, отца и дома-то нету, хотя конец сезона, да и телеграмму, наверное, получил, — двоились мысли Спирина. — Теперь доставить ее нетрудно, вон дорога какая».
У первой попавшейся бабы, шедшей к проруби за водой он спросил, знает ли отца и где его дом.
— Кто же Сидора Трофимовича не знат? Эвон его изба. Огонек где мигат.
У Спирина потеплело на душе. Он чуть не бегом кинулся к машине и помчался к избе.
«Дома, слава богу. Вот увижу — и легче станет», — единственная мысль вертелась сейчас в голове Ивана. Ему так стало хорошо, так увлекся радостью: родной человек всегда тут рядом будет, — он, не выключив мотора, шагнул в ограду.
На лай разъяренных собак, не дающих Ивану ходу, выглянул из двери отец, крикнул:
— Но-о, шельмы, пошли на место! Кто там?
— Отец! — задыхаясь крикнул Иван.
Сидор Трофимович, без шапки, в одной рубахе навыпуск, которая пузырилась на сутулой спине и была поэтому сзади коротка, в одних собачьих носках, выскочил в ограду, одним взмахом ноги смел собак, которые сразу почувствовали властный порыв хозяина, бросился к сыну, схватил в беремя.
— Иван, какими судьбами? Иван! Даже не верится. Пойдем скорее в избу.
— Простудишься, отец.
— Больше, чем простужен, не простыну, уже некуда.
Они так в обнимку и ввалились в избу.
Изба небольшая на две половины, три окошка на дорогу, не то, что в Обске — пятистенный домина о семи окошек на улицу, — заметил мимоходом Иван. На полу медвежья шкура, как и в том дому, по стенам развешаны беличьи, соболиные шкурки, в углу свалено штук до пятка старых ружей, карабин, табуретки и стол самодельные, не повез из того дома ничего отец — все это не проскользнуло мимо глаза Ивана.
А отец уже копошился в куте, разжигая печь, потом тащил на стол осетрину, спирт.
— В прошлом годе в рыболовецкой бригаде лето робил, осталось вот на закуску. Садись давай. На сколь приехал? Погостишь?
— Телеграмму разве не получал, отец?
— К нам телеграммы через неделю приносят, хоть и из Обска дорога теперь рядом. Принесут, раз посылал.
— Электростанцию строить, отец, приехал. Нефтедобытчикам энергии не хватает. Да и газ бесполезно горит в факелах по всей Сибири. На газовом топливе и будет она работать.
