— И что же, — осведомился он, — все остались живы?
— Ну… чего захотел! Двое только сохранились, двое нас. Я да сестра.
— Вот видите! А говорите — здоровье, здоровье. Долголетие. Сказочки рассказываете!
И, не дав Барашкову опомниться, профессор тоном победителя пустился в рассуждения. Миф о прежнем здоровье людей, в особенности так называемого простого человека, зиждется на россказнях о всяческих дедах и бабках, которым, видите ли, нипочем были ни мороз, ни жара, ни самые опасные болезни. Да, такие люди встречались, но их феноменальное здоровье объяснялось очень просто: из множества новорожденных выживали лишь наиболее крепкие, здоровые. Другими словами, обыкновеннейший естественный отбор.
— И вот вам пример, — плавный жест в сторону Барашкова. — Из десяти детей в семье выжило всего двое! Двое! А восемь где?.. И так везде, во всех семьях. Смертность поразительная! А сейчас медицина вытягивает самых безнадежных и тянет их всю жизнь, до седых волос, до пенсии.
Слова профессора произвели на Барашкова впечатление.
— Ну, а рак? — не хотел сдаваться он. — Да разве раньше было столько рака?
— Диагностика, — небрежно, со знанием дела пояснил Владислав Семенович. — Успехи диагностики, только и всего. Раньше человек умрет, особенно в деревне, — родные и не знают, от чего. Но должен вам сказать, что проблема рака отнюдь не основная. О нет, совсем нет! Доказано, что если мы решим проблему рака, а заодно с ней и проблему сердечно-сосудистых заболеваний, то все равно продлим жизнь человека всего-навсего на семь лет. На семь!
— Только?! — изумился Барашков. — Тогда с чем же нам бороться? Я читал — человек может до двухсот лет жить.
— Меньше, — снисходительно поправил профессор. — Сто двадцать пять. Я это говорю, потому что у меня сын в Киеве работает, в институте геронтологии.
— Ага, ага… Ну, ну, ну! — заинтересованно придвинулся Барашков. — И что же он пишет? Что же нам жить-то мешает, не дает?
— Простая вещь — волнение. — Многознающий профессор словно отнекивался от расспросов, хотя такой жадный интерес был ему по сердцу, старик его уже не раздражал.
— Да иди ты!.. — Барашков хлопнул себя по бокам. Вот будет о чем порассказать своим домашним! Туристическая поездка тем ему и нравилась, что он не только увидел новые места, но и поговорил со знающими, умными людьми.
Украдкой от остальных Наталья Сергеевна призналась подполковнику:
— А я так не могу без волнения. Хоть убейте!
Одобряя ее, Степан Ильич наклонил голову.
