Во второй половине февраля в Запорожье прилетел Гитлер. На совершенно секретном совещании, в котором участвовали командующий группой армий «Юг» фельдмаршал фон Манштейн, генералы Клейст и Йодль, Гитлер решил пойти ва-банк — бросить основные силы на южное крыло фронта и нанести мощный контрудар под Харьковом, чтобы как-то реабилитировать себя за поражение под Сталинградом и воспрепятствовать освобождению Донбасса.
Войска Н. Ф. Ватутина и Ф. И. Голикова, преодолевая неимоверные трудности, продолжали двигаться на запад. О готовящемся контрударе противника разведка на этот раз узнать не сумела.
Ночью взвод Губкина двигался в походном строю по раскисшей дороге, когда внезапно впереди раздался громкий крик: «Немцы!»
Лейтенант тут же подал команду: «К бою!» Отделения заняли оборону.
Солдаты хорошо знали, что, чем глубже окоп, тем безопаснее, поэтому, хотя земля мерзлая, рыли сноровисто. Командир взвода, перемещаясь от одной стрелковой ячейки к другой, подбадривал бойцов советами, шутками.
Вернувшись на свой НП, Губкин увидел, что Образцов сбросил шинель и в одной гимнастерке роет окоп для командира взвода, а свою стрелковую ячейку еще не начинал. Георгий отстранил его и взялся было за лопатку, но тут прибежал запыхавшийся солдат из боевого охранения:
— Товарищ лейтенант, в селе, в двух километрах от нас, гул моторов вражеских танков!
— Беги, доложи командиру роты и скажи, что я прошу пушечку на прямую наводку.
Губкин собрал командиров отделений и приказал им довести до каждого солдата, что немецкие танки поблизости, поэтому всем надо во что бы то ни стало успеть отрыть окопы и приготовиться к отражению вражеской атаки. Реальная опасность подтолкнула людей, дружнее заработали ломы и саперные лопатки в руках бойцов.
Уже развиднялось, а связной от командира роты еще не возвращался и никакой пушки не было. Губкин проверил наличие имеющихся во взводе противотанковых гранат. Их оказалось двенадцать штук. Мало, очень мало.
Между тем гул вражеских танков стал еще ближе, наша артиллерия открыла заградительный огонь.
У троих солдат Губкина сломались лопатки, один за другим солдаты прибежали к командиру взвода. Первому он отдал свою, остальным ничем помочь не мог.
— Сколько можно говорить, копайте малой лопаткой! — сорвался он на крик.
— Мы не только копаем, зубами готовы грызть, а толку от этого… Вон они на подходе!
Солдат махнул рукой в сторону танков. Те уже взбирались на гребень холмика, в километре от позиции взвода. Вот-вот из дул их пушек вырвутся языки пламени, и снаряды взметнут вверх мерзлую землю. Губкин понял, почему немецкие танки идут медленно: чтобы не отрываться от своей пехоты. Значит, можно надеяться на выигрыш еще нескольких минут. Бойцы за этот короткий миг успели углубиться в землю на два штыка — окопчики такой глубины не спасали не только от гусениц танков, но и от осколков снарядов.
