— Как 126-я дивизия воюет? — спросил Губкин.
— 126-я? — удивленно переспросил капитан. — Вы из 126-й?
— Да. Что-нибудь случилось?
Капитан задумался, видимо решая, нужно ли лейтенанту знать правду о дивизии.
— Ну так что же? Я многих знал в дивизии.
И капитан рассказал все, что ему было известно.
В последних числах августа немцы, подтянув свежие силы, бросились на штурм внешнего обвода обороны Сталинграда. На узком участке фронта Гот нанес сильный удар по левому флангу армии и прорвал оборону переднего края. Соединения нашей армии в многодневных боях были изрядно потрепаны и не могли удержать занимаемые позиции. Ценой огромных потерь враг овладел станцией Абганерово и разъездом «74-й километр». Резервов у нашей армии не оставалось, немцы вот-вот могли выйти ей в тыл и отрезать ее. Командующий фронтом отдал приказ отвести основные силы на новый рубеж по реке Червленной. Дивизия полковника Сорокина держала оборону в центре армии, против нее Гот сосредоточил одну танковую и две пехотные дивизии. К полковнику Сорокину выехал член Военного совета армии генерал Абрамов, чтобы сообщить комдиву, что его дивизия будет прикрывать отход армии. Командующий армией высоко ценил Сорокина и просил передать ему свою личную просьбу: «На тебя вся надежда, Владимир Евсеевич, выручай!»
В ночь на 29 августа армия начала отход, а с рассветом десятки «юнкерсов» и «хейнкелей» набросились на позиции дивизии. Потом ударила артиллерия; в сопровождении танков двинулась в атаку пехота. На армейском НП не умолкал грохот разрывов снарядов, небо заволокло завесой дыма и пыли. Но дивизия не дрогнула, остановила лавину танков и отбила наступление пехоты.
Часа через три после повторной бомбежки и артподготовки последовала новая атака гитлеровцев. На этот раз их танки прорвались к артиллерийским позициям дивизии. Полковник Сорокин доложил генералу Шумилову, что много людей выбыло из строя, убиты несколько командиров батальонов, командир полка. Шумилов коротко сказал: «Приказываю держаться!»
Помощи ждать было неоткуда. Армия потому и отходила, что у нее не было сил, чтобы удержаться на занимаемых позициях. Во второй половине дня немцам удалось прорваться к командному пункту Сорокина. Дивизионная артиллерия потеряла половину орудий, снаряды были на исходе. Сорокина тяжело ранило, однако эвакуироваться он категорически отказался и продолжал руководить боем. Спустя немного погибли комиссар и начальник штаба дивизии. Личного состава и боевой техники осталось меньше одной трети. Начальник оперативного отделения доложил о создавшемся положении в штаб армии. Оттуда последовала команда: «Задача вами выполнена, по мере возможности отходите к внутреннему обводу обороны Сталинграда». Отойти к своим удалось немногим.
