, если принять его немедленно и в таком количестве, чтобы он ударил в голову. Я рекомендовал бы каждому всегда иметь небольшое количество бренди во время похода, если бы не знал, что некоторые используют даже комариный укус как оправдание, чтобы сделать глоточек, против чего я очень сильно возражаю.
Часто, нагружая мою лошадь, я думаю – может ли бедная скотина выразить желание сказать: «Это уже слишком!», и это напоминает мне о том, что нужно очень бояться перегрузить ее. Нельзя наполнять ранец жареной кукурузой для себя, в то время как торба бедной лошади остается пустой.
Не один военнопленный горько сожалел о том, что не придавал большого значения выносливости лошади. Однако, вернусь к своему рассказу.
Следующим утром лагерь должен был выступить в три часа, и, поскольку моя лошадь была в хорошем состоянии, владелец лошади, которая была оставлена сзади, попросил, чтобы я привел ее в лагерь. Он объяснил мне, где я ее найду, привязанную к дереву, примерно в получасе езды от лагеря. Поэтому я встал около двух часов ночи. По пути мы наткнулись на мула, который пасся, не подозревая об опасностях, ожидавших его в безлюдном бушвельде. Он доставил нам много неприятностей, не даваясь в руки и постоянно прячась за деревом, из-за чего мы потеряли много времени. На обратном пути, приближаясь к лагерю, мы услышали вой дикой собаки, животного, которого все боятся. Мы решили, что было бы очень интересно встретить это животное, которое в тот момент не вызывало у нас опасений. Но, когда мы достигли лагеря, где стояла только повозка, которой и предназначался убежавший мул, мы, к нашему большому удивлению, обнаружили, что оба белых и кафры бросили поиск мула из-за страха перед дикой собакой. Они окружили себя большим круглым костром. Дикая собака сама по себе безопасна, их сила, как и у хаки, в их количестве. Нам пришлось оставить больную лошадь, чтобы она могла присоединиться к быкам в бушвельде, пока не выздоровеет. После длинной, утомительной, но очень интересной поездки мы достигли Саби, где уже была расположена остальная часть лагеря. Саби – примерно такая же по размеру река, как и Крокодайл-Ривер, и окружающий ее пейзаж, состоявший из лесов, прерываемых долинами, составлял большой контраст с лежавшим позади нас монотонным бушвельдом. Мы пересекли голую пустыню и были теперь в местности, населенной кафрами. На следующий день лагерь переехал на другое место, в получасе пути, и оставался там в течение нескольких дней.
