А потом я вдруг почувствовала ненависть к этому негру и гнев при воспоминании о том, как, сидя под лампой, он демонстрировал нам свои драгоценные шрамы. Да как он смел, этот неуч, тупой, неумытый, пришибленный страхом болван! Мне вспомнился кислый запах его тряпья. Как смел он хвастаться тем, что его покусала собака! Собачьи укусы вовсе не обязательная расплата за свободу.
Я решила сесть на пароход перед самым его отплытием, рискнуть взять каюту в последний момент, купить билет до какого-нибудь места в верховьях, но сойти на первой же остановке, вместе с толпой народу, среди которого я могу затеряться, скажем, в Виксбурге, и там уж с моим белым лицом и хорошими манерами мне не составит труда продолжить путь на Север.
Наконец настал этот день. Все вышло отлично. В кошельке у меня были деньги. Открыв в последний раз резную решетку патио, я вышла наружу. «Гордость Цинциннати» должна была отдать швартовы в четыре часа дня, и над городом уже курился черный дым ее труб. Так как, несмотря на август, угроза желтой лихорадки все еще сохранялась, мое неожиданное, в последний момент, прибытие на пароход никого не удивит. Бронзовый Джон любил неожиданные перемещения.
Я шла по улице под изящным зонтиком, и сердце мое билось гулко и ровно. По пути на пристань я собиралась сделать два дела: во-первых, купить какой-нибудь саквояж и самое необходимое из предметов туалета, а во-вторых, забрать у белошвейки два платья, которые я специально держала у нее до поры до времени, потому что я, конечно же, не могла выйти из дома в дорожном платье и с саквояжем.
Сделав оба дела, я стала искать негритенка, которому могла перепоручить свой саквояж. Мне не тяжело было бы нести его самой, но так я привлекла бы внимание любопытных. Да, единственная надежда — раздобыть негритенка, правда, раздобыть его знойным летним днем, когда на каждом тенистом клочке земли по-щенячьи свернулись одна-две фигурки, где то и дело попадались группки режущихся в ножичек негритят, было делом нехитрым. Найдя такого негритенка, я быстро сторговалась с ним на два медяка, и мы двинулись. Все шло отлично.
Отлично, за исключением одного непредвиденного обстоятельства.
Раньше, много лет назад, на вопрос, что же это было за обстоятельство, я ответила бы, что им оказалось явление Рору, неожиданно возникшего на banquette. Теперь же в ответ на этот вопрос я чистосердечно призналась бы, что непредвиденным обстоятельством оказалась я сама.
