— Это правда, я знаю, — заметила я. — Бедный Нэйпир.
— Нэйпир знал об этом. Но он не мог смириться с тем, что убил своего любимого брата, и, казалось, даже хотел, чтобы его обвинили. Как вы знаете, он принял на себя ответственность за рождение Аллегры.
— Побуждения человеческие скрыты от глаз… их так трудно понять.
Она кивнула и продолжала:
— Меня страшило будущее. Я понимала, что придется искать другую работу. Но сперва решила немного отдохнуть. — Она задрожала; было видно, что ей стоит огромных усилий продолжать. — Я встретила человека. Он был обаятелен, привлекателен… я привязалась к нему… а он ко мне. Он говорил о браке, и всего через две недели мы стали любовниками. Однажды он оставил меня в меблированных комнатах, где мы жили, сказав, что вернется домой в Лондон и в течение недели пришлет за мной. Пожениться мы собирались там. Но его арестовали, и тогда я узнала, что мой любовник был маньяк-убийца, жертвами которого стали уже три женщины. Он сбежал из Бродмура. В момент просветления он казался совершенно нормальным человеком. Я поняла, что не арестуй его полиция, через некоторое время он убил бы и меня. Может, это было бы к лучшему. Когда все выяснилось, надежды мои разбились вдребезги. Съехав тайком из меблированных комнат, я попыталась затеряться в Лондоне. А потом обнаружила, что беременна. Ребенком “Джентльмена” Террола.
Я затаила дыхание. Теперь понятно, почему она так расстроилась, увидев в газете объявление о его побеге, и почему вздохнула с облегчением, когда сообщили о поимке. Этот человек… отец Алисы!
— Я была в отчаянии, — продолжала она. — Что бы вы сделали на моем месте, миссис Верлен? Скажите. Я была одна в целом мире… беременна ребенком безумца. Что я могла сделать? У меня появился план. Я написала сэру Вильяму и сообщила, что жду ребенка… его ребенка. Обмануть его оказалось легко, прибавив Алисе полгода. Он посылал мне деньги, достаточную сумму, чтобы справиться с трудностями. А когда Алисе исполнилось два года, я вернулась сюда уже как миссис Линкрофт, вдова с ребенком, и в этом качестве пребываю до сих пор.
— О миссис Линкрофт, как мне вас жаль.
Она тихо покачивалась взад-вперед:
— Сколько же трагедий мы прячем за своими масками, — бормотала она. — Каждый строит для себя убежище и старается укрыться от невзгод, но… скользкий камешек есть в каждом крылечке.
— Но что ждет вас впереди?
— Кто знает, — ответила она. — Думаю, ее заберут у меня. Ведь я должна рассказать им правду. Бедное мое дитя… Она была так похожа на него… Я всегда находила общее… Он был таким же мягким. Уверена, он хотел быть добрым.
