Нестерпимо хотелось есть.
Ничего не вышло.
Слишком сложно. Слишком далеко.
Что-то еще было рядом, невидимое. Зашуршало. Тыркнулось ледяным в рукав.
Кай осторожно повернул голову. Оцепенел. Закусил губу.
Мимо лица, приминая кустки травы, лилось чешуйчатое тело. Долгое, темное, маслянистое.
Потрескивала, ломаясь под тяжестью, тонкая корка льда у берега.
Голова уже утекла вперед, Кай ее не видел.
Прошла целая вечность, пока болотная тварь, толщиной с поваленный ствол, не канула с суши под воду. Неслышно втянулся хвост.
Тишина.
Сколько времени она пролежала рядом? Беззвучно. Неощутимо.
Кай выдохнул, облизнулся и почувствовал на губах соленое.
Привиделось, наверное.
Он не любил и боялся, когда начиналось такое. Уж лучше по честному надраться пьяным и упасть мордой в стол, чем чувствовать, как весь мир меняется, плавясь, как воск.
Он выждал еще немного, чтобы удостовериться, что рядом с ним на островке точно никого нет, потом скользнул обратно в камыши, бесшумно и осторожно. У края болот его ждала Стрелка.
* * *
Чума долго слушал его, хмурил брови. Вернувшиеся с утра дальней дорогой соглядатаи подтвердили — предводительствует войском арвелевский бастард.
— Судьба, — сказал Чума.
И еще:
— Надеюсь, он не похож на отца.
Известие о королевской армии всколыхнуло всю крепость. Теперь она напоминала разворошенный палкой муравейник. Разговоры, оживленный гогот, выкрики — у этих людей за плечами уже было несколько побед.
Каждая — кирпичик в стену власти болотного лорда.
Кай стоял на самом верху донжона, глядя во двор. Чума кое-как вылез вслед за ним, кутался в теплый плащ. Сивые его волосы трепал ветер.
Он-то не боялся.
Кай все думал, что надо пережить и каким сделаться, чтобы спокойно глядеть в лицо опасности, воспринимая ее так же спокойно, как игру в шахматы.
— Ты побит, — вот что часто слышал он зимой, отдавая ферзя, ладью и горсть пешек. — Зарвался. Чем ты думаешь, мальчик?
Потом его брали за шкирку и объясняли, что надо так, так и так.
И снова.
— Ты побит.
Чума играл в шахматы, как играла бы змея. Спокойно. Учитывая все возможности. Выжидал момент и кидался молниеносно, без промаха. Воевал он так же.
— Видишь ли, я просто не могу проиграть, — сказал он как-то. — У меня нет руки, я больше не усижу в рыцарском седле, но это неважно. Секрет в том, что надо использовать все шансы. Любые. Каждый шанс, который предоставляет тебе судьба.
Здесь для него нашлась целая крепость тех, кто мог сражаться. Только направь их.
