Натаниель кивает:
– Поэтому у них был перрин.
Треплю пони по шее: мокрая, по-зимнему густая шерсть завивается колечками.
– И что это значит? Может, лучше нам не появляться в Бельдаре?
– Уже поздно, – подойдя, Лиам крепко меня обнимает. – Мы почти на месте.
Натаниель привел с собой Золотце, но я решаю пройтись пешком вместе с Лиамом и Алис. Они ранены, пусть и не тяжело. Нам везет, ведь мы находим не только мой меч, но и лошадь Лиама на какой-то поляне. Конь Алис и вьючная лошадка пропали, однако мы собираемся поискать их завтра.
Мы с Алис немного подотстали: хочу поговорить с ней, мне нужно кое-что выяснить.
– А вы тоже работали на военных баронов?
Алис смотрит на меня так, будто я спросила, любит ли она жарить котят на вертеле.
– Значит, нет? – уточняю я.
– Майлин, мы – воры. Мы не занимаемся грабежом!
Понятия не имею, где проходит граница между грабежом и воровством, но после ответа Алис все равно вздыхаю с облегчением. Кажется, бояться нечего, грабить кареты с путешественниками мы не будем.
Мы нагоняем Лиама. Он идет рядом с лошадью Натаниеля, изучая ту цепочку, которой перрина приковали к пони.
– Сталь из Амисы, – со знанием дела сообщает Натаниель. – Очень прочная, отлита в Пламенеющих горах. Цепочка из такой стали удержит даже саблерога.
– Интересно, – Лиам бросает на Натаниеля взгляд, который можно даже назвать дружелюбным. Кажется, Натаниелю от него не по себе. – В Бельдаре можно раздобыть цепь из амиской стали?
Натаниель пожимает плечами:
– Не сомневаюсь. Были бы деньги.
– Не сомневаюсь, – повторяет Лиам.
Алис шепчет мне на ухо:
– Слышала? Вот это, моя хорошая, слова вора. Грабители дерутся за то, что хотят. Военачальники заставляют драться других. А вор просто говорит: «Не сомневаюсь», и это значит, что он ни гроша не заплатит, а просто найдет того, кому не нужны деньги.
– Он украдет? – тихо уточняю я, не зная, как к этому относиться.
– Именно. И ты этого даже не заметишь.
– Я держу ухо востро.
Алис широко ухмыльнулась:
– Можем попробовать. Но не лелей надежды.
Ладно, это уже вызов.
– Спорим?
– Спорим на корону, – соглашается Алис. – На корону с опалами.
Да, не таким я представляла себе опаловый город Бельдар. Думала, что он изящный, сверкающий разноцветными искрами, и по духу похож на этот переливающийся драгоценный камень. На деле же архитектура массивная, грубая и даже пугающая. Скрепленные каким-то серым раствором гигантские каменные блоки, рядом с которыми чувствуешь себя маленьким и ничтожным, образуют улочки и простые дома. Ночью опаловые прожилки в камне почти не видно. Люди ходят по улицам ссутулившись, будто боятся, что на них вот-вот обрушится каменная стена. В городе есть трактир с дешевыми комнатами, и я этому очень рада, ведь у нас больше нет ни палатки, ни одеял.
