– Света, скажи, какой поэт оказал на тебя самое большое влияние?
– Маяковский.
– Но он ведь писал для взрослых!
– Я с вами не согласна. Он писал для человечества. Я как поэт, хотя пока и ребенок, очень многому у него учусь: и ритмике, и образам, и самой энергии стиха.
– Ты не могла бы нам прочесть твое любимое стихотворение Маяковского?
– Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают —
значит – это кому-нибудь нужно?
Значит – это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
– Спасибо, Света. Успехов тебе!»
«Была в середине восьмидесятых такая девочка: Света Лукина. Сейчас уже мало кто о ней помнит, а тогда это имя было у всех на устах. Девочка была поэтическим вундеркиндом. Когда ей было девять лет, у нее вышла первая книга стихов, в десять лет она записала пластинку. Девочку возили выступать по всем городам Союза, довелось ей выступать и за границей. А потом слава прошла практически в одночасье. Наша съемочная группа приехала в Приморское, чтобы пообщаться со Светой, теперь уже одиннадцатиклассницей. Вместо крепколобого, пухлого ребенка, знакомого по фотографиям, передо мной стояла хрупкая, высокая красавица. Но все же во взгляде было что-то прежнее, упорное и вдохновенное. На Свете были джинсы, пестрая индийская рубашка, в ушах – серьги. Мы встретились в кафе на набережной, где она любит бывать. Здесь все ее знают.
– Раньше я предпочитала бар в гостинице «Морская». Но туда меня перестали пускать.
– Потому что вы слишком молоды еще, Света?
– Да, наверно. Хотя у меня нет такого ощущения, что я молодая. По паспорту мне семнадцать. А по опыту… Я бы дала себе все пятьдесят.
Действительно, еще девочкой Света объездила все самые знаменитые концертные залы страны. Публика вырывала друг у друга билеты на ее выступления, фотографы бегали за ней с фотокамерами, после выступлений каждый раз выстраивались очереди желающих взять у нее автограф. Такая удача редко выпадает на долю взрослых поэтов! А у Светы все это было уже в десять-двенадцать лет.
– Света, а как вы справляетесь с тем, что слава прошла?
– Никак. Философски. Времена поменялись, людей в моей стране сейчас занимают совсем другие вещи. Политика, экономика, как выжить, в общем-то. На поэзию всем стало наплевать.
– Мне кажется, наоборот, сейчас люди в России открывают многих поэтов двадцатого века заново – тех, кто был незаслуженно забыт и выкинут из истории.
– Да, наверное, вы правы… Но мне от этого не легче. У меня такое впечатление, что взрослые просто поиграли со мной, как с куклой, а потом забыли.
