Молодой человек продолжал излагать в общих чертах задачу для Вийона и Колена: называл произведения, отобранные Козимо и Гамлиэлем, имена печатников и книготорговцев, которых удалось привлечь на свою сторону, города, на которые следовало обратить внимание в первую очередь. Речь шла о настоящем наступлении, и Колен даже думать опасался о том, каким масштабным оно было:
— Развращая таким образом умы, вы наносите удар не только по самому папе, но и по всему христианству!
— Ты боишься за веру? По-твоему, она недостаточно крепка? А я так благодарен любой возможности подвергнуть свою испытаниям.
Франсуа был поражен, каким резким тоном юнец высказывал свои аргументы. Он подумал, что вырваться из когтей этих людей будет сложнее, чем из лап Шартье или Людовика XI.
Дабы успокоить присутствующих, Гамлиэль напомнил, что Медичи, ревностные католики, безоговорочно поддерживают деятельность братства. И если в этой авантюре Париж решит присоединиться к Флоренции и Иерусалиму, Колену надо будет обсуждать не стратегию, а порядок действий.
Франсуа воспользовался моментом, чтобы узнать условия охотников за книгами. Он был убежден, что они рассчитывают на отмену указов, согласно которым евреи изгонялись из Франции. В Тоскане братство добилось снижения налогов, взимаемых с еврейской общины, а также большей свободы передвижения для крупных и мелких торговцев. Взамен богатые евреи обязались финансировать покупку прессов, наем переплетчиков и переписчиков, а также предоставление жилья тем, кто прибыл из Святой земли. Но Гамлиэль ничего подобного от французов не требовал. Он даже не попросил освободить их от ношения «колеса» — круглого кусочка желтой ткани, который немногочисленные евреи королевства обязаны были нашивать на свою одежду спереди и сзади. Это весьма удивило Франсуа, учитывая опасность, коей подвергались соплеменники Гамлиэля.
— Если тайна раскроется, братья первыми пострадают от гнева Рима.
Вийон был ошеломлен ответом раввина, его сухим и надменным тоном, похожим на тот, каким юнец разговаривал с Коленом.
— Ворота Сиона для них открыты. Всегда.
Фактически Гамлиэль довольствовался одной-единственной просьбой: король Франции должен гарантировать, что при его правлении не будет предпринят ни один новый Крестовый поход. Вийон не мог сдержать скептической улыбки: обещания Людовика XI не стоили и ломаного гроша. Но Гамлиэль не обратил внимания на сарказм и не моргнув глазом заявил, что несоблюдение этого условия повлечет суровые последствия.
