Мэдди схватила ее за руку, явно пытаясь заткнуть ее, но Дрейвен отмахнулась. Она всегда была своей собственной фанаткой.
Эйден нахмурился.
— Нет. На самом деле я не доверяю тебе, ты мне не нравишься, и я хочу убедиться, что вижу твои руки. Если потянешься за оружием, станешь предателем и будешь отправлена в тюрьму.
С лица Дрейвен сошли все краски.
— Ч-что?
Так и быть, Виктория любила этого нового Эйдена.
— Мы можем переодеться перед тем, как пойдем в тронный зал, ваше величество? — спросила Мэдди мягко, и как только Эйден кивнул, утащила сестру, пока та не успела сказать еще что-нибудь.
Виктория открыла рот, захлопнула, снова открыла, но не выдавила ни слова. Она не знала, что сказать. Это было эффектно.
Просто впечатляюще.
Возвращаясь к делу, Эйден прошел к дальней стене и снял с нее призывающий золотой рог. Красивая вещица, этот рог. Чистое золото с замысловатой гравировкой в виде дракона. Верхнюю часть обвивала его голова, снизу — чешуйчатые лапы, а мундштук сворачивался в хвост. И этот мундштук он зажал между губами.
— Стой. Что ты делаешь? Не надо… — Виктория кинулась к нему, чтобы остановить, но он уже протрубил. Зычный стонущий звук гулко разнесся по всему особняку, сотрясая стены и вызывая вибрацию полов до самого основания. — …делать этого, — вяло закончила она.
Должно быть, он расценил «не надо делать этого» как «сделай это еще раз» — легко ошибиться, когда ты не слушаешь, потому что он протрубил второй раз, и стонущий звук снова прозвучал.
Содрогнувшись от ужаса, она сжала переносицу.
Наконец, вой стих, оставив после себя странную оглушающую тишину.
— Тебе не стоило делать это, — произнесла она.
— Почему?
Она опустила руку.
— Потому что я сказала?
— Почему бы не использовать рог, — продолжил он, — когда он на самом виду и ждет, что им воспользуются?
— Он на виду исключительно на экстренный случай.
— Это и есть экстренный случай.
Я не буду на него орать.
— С чего бы? — Процедила, не заорала. Молодец.
— Мне не хотелось подниматься по лестницам, звонить, писать сообщения или ждать, пока сработает сарафанное радио, чтобы проинформировать всех о собрании.
Я не ударю его. Абсолютно точно.
— Ладно, ты в курсе, что твоя лень только что сделала?
— Да, я созвал моих вампиров. Быстро и оперативно.
Может, одна пощечина не повредит.
— Да. А еще ты позвал союзников и сообщил врагам, что тебе нужна помощь. Погоди. Давай перефразирую. Ты позвал союзников моего отца и… — она понизила голос на случай, если кто-то подслушивал, — а он хочет твоей смерти, если ты не забыл, и теперь у него будет помощь. Потому что как только он покажется, а он покажется, они предложат свою поддержку ему, а не тебе.
