Власть и слава [сборник] | страница 4

Возможно, за последние два года Марго не раз пожалела, что вышла замуж не за Ллевелина, а за мужчину с суровым, худым лицом.

И почему она так не сделала? У Ллевелина было все, чего не было у Хэвершема: красота, добродушие, успешность, к тому же он никогда не думал ни о чем серьезном. Ллевелин жил жизнью средневековой знати, а Хэвершем – жизнью крепостного. Но Марго никогда не жаловалась, вообще никогда, хотя, тем не менее, наверняка осознавала огромную пропасть между ними.

ХЭВЕРШЕМ нахмурился, взял шляпу в руку и принялся протискиваться через толпу модных леди и важных джентльменов в вестибюле. Мужчины щеголяли разноцветными накидками, а женщины выставляли напоказ облегающую греческую одежду, передвигаясь маленькими нетвердыми шажками на высоких каблуках и бросая взгляды через прозрачные темные кружева, скромно прячущие их лица. Большинство из них сопровождали престарелые компаньонки с острыми глазками, стражи нового морального кодекса, начинающего ревностно охранять женского целомудрие.

– Что желаете, сэр?

Хэвершем остановился перед одним из приемных окошек. За стеклом показался служащий.

– Я Джон Хэвершем. Меня ждет доктор Торнли. Код семнадцать био-сорок.

– Лифт двадцать четыре.

Над открывающейся дверью засветилась лампочка, и Хэвершем вошел в кабинку, а его сердце застучало часто и сильно.

Доктор Торнли с ярко-румяным лицом встретил его в коридоре наверху.

– Доброго здравия, Хэвершем! У меня хорошие новости.

– Хорошие новости?

– Да. Я… Но вы, наверное, сначала хотите увидеть жену. Ей я еще не говорил. Но вы сами можете догадаться, в чем дело. Это великая честь, Хэвершем!

Темное лицо Хэвершема помрачнело еще сильнее. Он пошел за Торнли по коридору, размышляя о Марго, об Алексе Ллевелине и том, что должен сделать сегодня вечером. Хэвершем думал о своем новорожденном сыне, о земном освободительном движении и обо всех бесправных людях, ищущих у Ла Бушери наставлений и поддержки.

Блестящие черные волосы Марго кольцами лежали на подушке. Она улыбнулась ему – очень нежно, очень безнадежно и очень наивно, и в грубом сердце Хэвершема пробудилась непривычная мягкость. Затем он снова стиснул губы.

– Здравствуй, дорогой, – сказала Марго. – Ты буквально на минуту разминулся с Алексом. Знаешь, что он хочет? Забрать малыша Мартина в свой отдел мнемонической психологии. Он говорит, что возможности нашего ребенка превосходят порог.

– О, значит, он вам уже сказал, – разочарованно заметил Торнли и повозился с кнопками у основания кровати. – «Мартин Хэвершем», – прочитал он. – «Потенциальный лидер. Его избрали…»