— А погоди-ка, Володя… Ну-ка, ну-ка… Любопытненько, очень любопытненько… Вот тут, — Савушкин указал пальцем на пунктирно нанесенную позицию между Будакеси и Бичке, — почему пунктир? Везде позиции обозначены жирной чёрной тушью, подписаны — «Аттила», «Маргит», «Карой», войска, их обороняющие, обозначены — а тут пунктир без всяких войск? В чём дело?
Лейтенант пожал плечами.
— Строят ещё, наверное. Нет его на местности. Не готов рубеж…
Савушкин от неожиданности сел.
— НЕ ГОТОВ!?!? Так что ж ты молчишь и про всякую ерунду мне байки травишь?
Лейтенант недоуменно ответил:
— Так это ж на запад от Будапешта, какая разница, что там у немцев с мадьярами…
— Какая разница!?!? Володя, ты меня просто убил сейчас. У немцев очевидный разрыв фронта, дырка шириной в двенадцать километров, причем между Будайскими горами и Баконью¸ на холмистой равнине, где танкам раздолье… И ты это видишь и про разный шлак мне гутаришь?
— Ну так наши ещё по ту сторону Дуная…
Савушкин тяжело вздохнул.
— Во-первых, уже по эту, просто южнее. Во-вторых, сейчас в лоб никто не атакует, не сорок первый. И в-третьих — ты всмотрись в карту! Всмотрись! Если мы связываем боем немцев в Пеште, не даём перебрасывать резервы под Бичке, а сами от озера Веленце направляем удар на север, на Сомор и Дорог, а затем на Эстергом — то по итогу у нас что?
— Что?
— Кольцо, лейтенант! Будапешт в кольце! Этим ударом мы перерезаем обе железнодорожные линии, идущие в город с запада и северо-запада — лишая гарнизон Будапешта снабжения. И не важно, сколько у немцев тут танков — без топлива и боеприпасов это всего лишь неподвижные бронированные укрытия… Вот что значит этот разрыв обороны, этот тобою незамеченный пунктир! И сейчас для нас самое главное — доложить об этом пунктире в Центр. Может быть, от этого судьба всей Будапештской операции будет зависеть…
Глава восьмая
О том, что не все планы осуществляются — особенно во время войны…
— Господа, вы закончили? — Голос хозяйки дома раздался из-за дверей ближе к обеду. Савушкин, глянув на свои записи, обернулся и громко произнёс:
— Да, Вера Антоновна, почти закончили, ещё минут десять-пятнадцать и всё! — И, повернувшись к лейтенанту, намного тише добавил: — Сейчас я составлю текст донесения, а ты зашифруешь. Блокнот с собой? Или Чепрагу кликнуть?
— С собой. Но…
— Что «но»?
— Текст получится большой. Тысячи две групп. Это если не указывать всякие ландверы…
Савушкин пожал плечами.
— И что? Отправим из какого-нибудь парка и по газам… Вечером будем дома.
