— Дома? — Изумился Савушкин.
Инженер кивнул.
— Дома. А почему бы и нет? Воюют днём… Но он приезжает очень поздно, и уезжает до рассвета, так что вы его даже не увидите.
Капитан хмыкнул.
— Хорошенькое дело… А на позиции солдаты на трамваях ездят, небось?
— А что здесь такого? — Удивился Гёза.
Савушкин не нашел, что ответить. Инженер продолжил:
— Полиции можете не опасаться. Шандор оплатил им на три месяца вперёд полное отсутствие любопытства к этому дому. — Подумав, добавил: — Можете не опасаться и налётов нилашистов. В Белвароше Пешта, Йожефвароше или по Ракоци ут они свирепствуют, но у нас здесь их не любят. Нет, как вы говорите, классового фундамента… — И Гёза едва заметно улыбнулся. А затем продолжил: — У нас в Венгрии очень сложно с евреями. До войны почти вся промышленность, банки, биржевые конторы принадлежали евреям. И сейчас мерзавец Салаши[19] использует это, натравливая венгров на евреев… Очень сложно. — Повторил инженер.
Савушкин кивнул.
— Я понял. О политической ситуации в Венгрии можете мне что-нибудь рассказать?
Гёза развёл руками.
— Только в общих чертах. Две недели назад по радио объявили, что регент Хорти уполномочил Салаши взять бразды правления королевством в свои руки… Как говорят у нас на заводе, немцы арестовали младшего сына регента и вынудили адмирала подписать этот документ. Сейчас Хорти — «гость фюрера Третьего рейха»…
— То есть теперь регент — этот ваш Салаши?
Гёза брезгливо поморщился.
— Он не мой. И у немцев хватило ума не идти на этот шаг… Эта мразь просто объявлена была Nemzetvezető, «вождём нации». Сейчас члены его организации, «Скрещённых стрел», изображают из себя истинных патриотов Венгрии… Скоты.
— О военных силах будапештского гарнизона, как я понимаю, вы ничего мне не скажете…
Венгр кивнул.
— Не скажу. И не хочу, и не знаю фактически ничего. Какие-то войска в городе есть, в основном венгерские, но есть и немцы — но какие именно, я понятия не имею… Здесь я вам не помощник. Да, рабочие с нашего завода в октябре ездили на строительство укреплений позиции «Аттила» — но я даже не представляю, где и каких… Увы.
Савушкин пожал плечами.
— Вы и так сделали для нас больше, чем было возможно. Дальше мы сами… — Что-то вспомнив, капитан достал из своего планшета потрёпанный бумажник, вынул из него какой-то листок, и, прочитав его — спросил: — Улица Тигрис не подскажете, где находится?
— Тигриш. Да, подскажу. Это в Буде, Кристинаварош. Очень хороший, аристократический район.
