Кровавый Дунай | страница 29

Венгр кивнул.

— Понимаю. Где жить — я знаю. Авто — у меня есть «делайе»[12] модели «супер-люкс», почти новый. Но… Вы понимаете…

Савушкин иронично улыбнулся.

— Но вы за него отдали большие деньги?

Инженер поджал губы.

— Я понимаю ваш сарказм. Но факт остаётся фактом — в июле тридцать девятого года я отдал за него без малого девять тысяч пенгё[13]. Тогда это были очень большие деньги!

Савушкин покачал головой.

— Никакого сарказма. Я абсолютно серьёзен. Более того — готов заплатить за вашу машину тысячу фунтов стерлингов — увы, не знаю, сколько это сейчас в пенгё…

Венгр оживился и, улыбнувшись, промолвил:

— Если у вас есть тысяча фунтов — мы сделаем по-другому. — И решительно бросил: — Едем!

— Куда, позвольте узнать?

— Вам нужно жильё и автомобиль. И у вас есть тысяча фунтов. Сейчас мы всё это совместим!

Савушкин кивнул.

— Раз так — поехали! — И. кивнув старшине, деликатно стоящему в десяти шагах, бросил: — Олег, передай лейтенанту — я отъеду на часок.

Костенко щёлкнул каблуками — это его умение всегда поражало Савушкина, где он этому научился? — и, козырнув, бросил:

— Есть, товарищ капитан!

Вместе с Гёзой Савушкин поднялся по пологому склону дамбы, насыпанной вдоль Дуная в обереженье наводнений — и оказался у аллеи, обсаженной изрядно одичавшими акациями. Метрах в десяти он увидел шикарный чёрный автомобиль — в сторону которого приглашающе махнул рукой Гёза. Однако, неплохо живут венгерские инженеры…

Ехали они недолго — минут семь, от силы; всё это время Савушкин не переставал удивляться обстановке по пути следования. Как будто и нет никакой войны — на улицах полно машин, магазины работают, рестораны и кафе заполнены народом, барышни элегантны до головокружения, и, главное — начищенная обувь! Савушкин поймал себя на мысли, что именно это и есть основной признак мирной жизни. Когда у людей есть время и желание чистить обувь, и они не боятся, что придется месить ею окопную грязь… Но вообще, конечно, всё, что твориться по ту сторону оконных стёкол — чистой воды сюрреализм.

— Гёза, поясните мне — почему будапештцы столь беззаботны?

Венгр пожал плечами.

— Язык.

— В каком смысле — язык? — Не понял Савушкин.

— В прямом. Венгерский язык не имеет родственных языков в Европе.

— И?

— И жители Будапешта вынуждены слушать только и исключительно государственное венгерское радио. Которое вещает им о том, что, хоть на фронте дела и не совсем идеальны — но враг остановлен на священных рубежах нашей Родины и пребывает в агонии. Плюс — отсутствие канонады…