Гейли в раздумье зашагал прочь от него.
«Если я заработаю как следует на ближайших двух партиях, — размышлял он сам с собой, — надо будет кончать торговлю. Опаснее и опаснее становится наше ремесло». И, вынув из кармана записную книжку, он принялся подсчитывать что-то — занятие, которое многие джентльмены — не один Гейли — находят весьма подходящим для успокоения своей нечистой совести.
Тем временем «La Belle Riviere» продолжала свой путь. Пассажиры развлекались кто как мог: мужчины беседовали друг с другом, гуляли по палубе, читали, курили, женщины занимались рукодельем, дети играли.
На третий день, когда пароход, остановился у пристани одного небольшого городка в Кентукки, Гейли сошел на берег, так как у него были здесь кое-какие дела.
Том, которому кандалы не мешали понемножку двигаться, стоял у борта, рассеянно глядя вдаль. И вдруг он увидел Гейли, быстро шагавшего к причалу в сопровождении какой-то негритянки. Она была чисто одета и несла на руках маленького ребенка. За ней шел негр с большим сундучком. Оживленно переговариваясь со своим носильщиком, женщина поднялась по трапу на пароход. Зазвонил колокол, из трубы со свистом вырвался пар, машины охнули, закашлялись, и «La Belle Riviere» отчалила от пристани.
Новая пассажирка пробралась между ящиками и тюками хлопка, загромождавшими нижнюю палубу, нашла себе место и весело защебетала, играя с ребенком.
Гейли прошелся раза два от носа до кормы, потом спустился вниз, сел рядом с женщиной и начал что-то говорить ей вполголоса.
Вскоре Том заметил, что она изменилась в лице и стала взволнованно спорить с работорговцем.
— Не верю, ни одному вашему слову не верю! — донеслось до него. — Вы меня обманываете.
— Не веришь? А вот посмотри, — сказал Гейли, протягивая ей какую-то бумагу. — Это купчая, вот тут внизу подпись твоего хозяина. Я за тебя немалые деньги заплатил.
— Не мог хозяин так меня обмануть! Не верю! Не верю! — повторяла женщина, волнуясь все больше и больше.
— Попроси любого грамотного человека, — пусть тебе прочтут… Будьте любезны, — остановил Гейли проходившего мимо пассажира, — прочитайте нам, что тут написано. Она мне не верит.
— Это документ о продаже негритянки Люси с ребенком, — сказал тот, к кому он обратился. — Подпись «Джон Фосдик». Составлено по всей форме.
Горестный плач женщины привлек к ней всеобщее внимание, вокруг нее собралась толпа. Гейли в нескольких словах объяснил, в чем дело.
— Хозяин сказал, что я поеду в Луисвилл и меня возьмут поварихой в ту же гостиницу, где работает мой муж. Это его собственные слова. Не мог же он лгать мне! — говорила женщина.
