— Вы правы до некоторой степени, — ответила леди, слова которой вызвали это замечание. — Но надругательство над человеческими чувствами, человеческими привязанностями — вот что, по-моему, самое страшное в рабстве. Например, когда негров разлучают с семьями.
— Да, это, конечно, ужасно, — сказала изящная дама, разглядывая оборочки на только что законченном детском платье. — Но такие случаи, кажется, не часты.
— Увы, слишком часты! — с жаром воскликнула ее собеседница. — Я много лет жила в Кентукки и Виргинии и столько там всего насмотрелась! Представьте себе, сударыня, что ваших детей отняли у вас и продали в рабство.
— Как же можно сравнивать наши чувства и чувства негров! — сказала рукодельница, разбирая мотки шерсти, лежавшие у нее на коленях.
— Следовательно, вы их совсем не знаете, сударыня, если можете так говорить! — горячо воскликнула первая леди. — Я среди них выросла. И поверьте мне, эти люди способны чувствовать так же, как мы, если не глубже.
Ее собеседница проговорила, зевнув:
— В самом деле? — и, выглянув в иллюминатор, в виде заключения повторила: — А все-таки в неволе им лучше.
— Сам господь бог судил африканцам быть рабами и довольствоваться своим положением, — сказал сидевший неподалеку солидного вида джентльмен в черном священническом одеянии. — В Библии говорится: «Проклят будет Ханаан! Слугою слуг суждено стать ему!»
— Постойте, незнакомец! Разве этот текст надо толковать именно так? — спросил стоявший рядом с ним худой, долговязый человек.
— Разумеется! Провидение, пути коего неисповедимы, обрекло негритянскую расу на рабство много веков назад, и нам не следует восставать против этого.
— Ну что ж, если такова воля провидения, давайте торговать неграми, не стесняясь. Как вы на это смотрите, незнакомец? — обратился долговязый к Гейли, который стоял тут же, засунув руки в карманы, и внимательно прислушивался к их разговору. — Да, — продолжал долговязый. — Волю господню преступать нельзя. Негров надо продавать, обменивать, притеснять всячески. Для этого они и созданы. Такой взгляд на вещи чистый бальзам для души. Верно, незнакомец?
— Мне, по правде говоря, не приходилось над этим задумываться, — ответил Гейли. — Кто его знает! Я ученостью похвалиться не могу. Надо было как-то зарабатывать на жизнь, вот и принялся за это ремесло. А если оно нехорошее, так, придет время, я покаюсь.
— Да, теперь на душе у вас будет спокойно, — усмехнулся долговязый. — Вот видите, как полезно знать назубок Священное писание! Если б вы изучили Библию не хуже этого почтенного господина, на вашу душу давно бы снизошел мир. Сказал: «Проклят будет… этот, как его — Ханаан?» — и, глядишь, все в порядке.
