— Не бойся, тетушка Агарь, — сказал ей самый старший из негров. — Я попросил за тебя мистера Томаса, он обещал, если можно будет, продать вас одному хозяину.
— Кто говорит, что я никуда не гожусь? — забормотала старуха, поднимая трясущиеся руки. — Я и стряпухой могу быть, и судомойкой, и прачкой. Почему такую не купить по дешевке? Ты им так и скажи. — И она добавила настойчиво: — Так и скажи им.
Гейли протолкался сквозь толпу, подошел к старшему негру, открыл ему рот, посмотрел зубы, заставил его встать, выпрямиться, нагнуться и показать мускулатуру. Потом перешел к следующему и проделал то же самое с ним. Наступила очередь мальчика. Гейли ощупал ему руки, осмотрел пальцы и приказал подпрыгнуть, проверяя его силу и ловкость.
— Он без меня не продается, — заволновалась старуха. — Нас вместе надо покупать. Смотрите, хозяин, какая я крепкая! Я вам еще долго послужу.
— На плантациях-то? — сказал Гейли, смерив ее презрительным взглядом. — Как бы не так! — Он отошел в сторону, удовлетворенный осмотром, заломил шляпу набекрень, сунул руки в карманы и, попыхивая сигарой, стал ждать начала торгов.
— Ну, что вы о них скажете? — обратился к нему какой-то человек, видимо, не полагаясь на правильность собственной оценки.
— Я буду торговать тех, что помоложе, да мальчишку, — сказал Гейли и сплюнул.
— Мальчишка и старуха идут вместе.
— Еще чего! Кому нужны эти мощи? Она только даром хлеб будет есть.
— Значит, вы ее не возьмете?
— Нашли дурака! Старуха вся скрюченная, полуслепая да к тому же, кажется, из ума выжила.
— А некоторые все-таки покупают таких. С виду будто и рухлядь, а на самом деле выносливые, крепкие, — задумчиво проговорил его собеседник.
— Нет, — сказал Гейли, — мне такого добра даром не надо.
— Жалко разлучать старуху с сыном: она, кажется, души в нем не чает. Может, ее по дешевке пустят?
— Швыряйтесь деньгами, если у вас есть лишние. Мальчишку можно продать на плантации, а со старухой возиться — благодарю покорно, даже в подарок ее не приму.
— Ох и будет же она убиваться!
— Это само собой, — спокойно сказал работорговец.
На этом их разговор закончился, так как толпа загудела навстречу аукционисту, суетливому приземистому человеку, деловито пробиравшемуся на свое место. Старая негритянка охнула и обеими руками обхватила сына.
— Не отходи от матери, сынок, держись ко мне поближе, тогда нас продадут вместе.
— Я боюсь, мама, а вдруг не вместе! — сказал мальчик.
— Не может этого быть, сынок. Если нас разлучат, я умру! — вне себя от волнения проговорила старуха.
