— И все-таки, Шуламит, вероятно, нам нужно держать себя в руках: ты ведь видишь, ситуация достаточно драматична. Не надо сгущать краски. Может, и есть люди, которым казалось, что они были бы рады его смерти, может, есть и такие, что действительно обрадуются, но я не могу себе представить, что кто-то мог убить его собственными руками. Согласитесь, это огромная разница — желать смерти и самому убить. И вообще, — обратился он к Михаэлю, — это не мы сделали, никто из нас его не убивал, так дайте нам уйти отсюда и попросите нашей помощи цивилизованным образом.
Эли Бехер укоризненно взглянул на Михаэля.
— Ты нарушаешь все законы, — заметил он, — почему ты допрашиваешь свидетелей, когда они вместе? Почему бы тебе не расспросить их потом, по одному, как положено?
Михаэль взглянул на часы и быстро прикинул в уме программу на этот день.
— Ладно, — устало сказал он, — оставьте свои телефоны, адреса и все данные; к вам обратятся в ближайшие дни. Еще сегодня вечером, самое позднее, завтра утром мы позвоним вам и назначим каждому время допроса.
— Допроса? — послышался нежный голос Яэль. Михаэль, привыкший видеть ее неподвижно, как статуя, сидящей в своем кресле, на мгновение замер с рукой на ручке двери.
— Допрос, расследование, дача показаний — назовите это как угодно, — сказал он, не отрывая взгляда от Яэль.
— Что это значит? Где это будет? — Ее тихий голос тревожной сиреной отозвался в сознании Охайона. Он ответил весьма жестко:
— У нас в полиции, на Русском подворье. Мы вам сообщим, где именно.
Сержант, все это время стоявший у двери, зашел в комнату и передал отчет офицера безопасности: никакой машины «альфета» на стоянке университета не найдено. Михаэль уже собрался было уходить, но тут Яэль рухнула на пол, как тряпичная кукла.
— Когда она придет в себя, — строго сказал Михаэль сержанту, — собери у всех данные. И помоги ей, — он указал на Адину, склонившуюся над Яэль. Адина бормотала, что причина понятна — Яэль ничего не пила и не ела с утра. Наконец девушка пришла в себя, открыла синие свои глаза.
Михаэль тут же вышел из комнаты, нажал кнопку лифта. Выезжая на своем «форде-эскорт» с подземной стоянки университета на главное шоссе, он глубоко вздохнул и сказал:
— Выбрались из Аида.
— Что ты сказал? — спросил Эли Бехер.
— Ничего, у меня ассоциации с древнегреческой мифологией. Как-никак литературный факультет. Мы словно выбрались из преисподней. Надо первым делом в Эйлат позвонить — проверить, связаны ли два эти случая. Давай подумаем, кого мы там знаем.
