– Дамы, хочу представить вам ее высочество принцессу Ариадну из Иллиакоса и мисс Джеймс.
Женщины поднялись одна за другой и присели в реверансе. Самая старшая из них, одетая в простое хлопковое платье и фартук, водрузила на нос очки, висевшие на шнуре на шее, и пристально оглядела гостей. Кристина смотрела на нее во все глаза, озадаченная смутным подозрением, что встречала женщину раньше, хотя, безусловно, этого быть не могло.
– Кто из них? – спросила та довольно грубо.
Ари испуганно прижалась к Кристине, а леди Альбиния невозмутимо ответила:
– Это принцесса, а это мисс Джеймс. Позвольте, девушки, представить вам леди Пенелопу Эттвуд, миссис Данстон, Мэтти Фрейк и ее дочь Мэри Фрейк. Чувствую аромат твоего смородинового чая, Мэри. Великолепно. Я принесла окопник, как ты просила, Мэтти. Где же стулья? Ах да, вижу.
Кристина и Ари устроились на диване, освобожденном для них леди Пенелопой – симпатичной молодой женщиной со светлыми кудряшками. Она застенчиво улыбнулась и пересела на стул рядом с женщиной, которую леди Альбиния называла миссис Данстон, – дамой с рассеянным взглядом поэта и бюстом хозяйки таверны.
– И кто они, по-твоему? Травы или цветы? – спросила Мэтти Фрейк, на которую титул Ари явно не произвел впечатления.
– Принцесса определенно цветок. Гибискус, я полагаю. А мисс Джеймс и трава, и цветок. Или ни то ни другое.
– Чепуха, – фыркнула Мэтти Фрейк.
Леди Альбиния пожала плечами и протянула чашку разливающей чай Мэри. Глаза миледи сияли, когда та подошла к гостьям, вероятно, ее веселило смущение девушек, особенно принцессы.
Кристина пила маленькими глотками, наслаждаясь вкусом, и попутно разглядывала помещение. Заметив на столике рядом с собой чашу, она ахнула и повернулась к Ари.
– Смотри, это же… – И замолчала под взглядами всех присутствующих, привлеченных ее возгласом.
Леди Альбиния покосилась на чашу и кивнула.
– Такая же, как в Стентон-Холл, но с котятами. Мэтти не любит собак.
– Бестолковые животные, – поддакнула Мэтти. – Ведут себя ужасно. Можете посмотреть поближе, – с неохотой добавила она, и Кристина, благодарно улыбнувшись, взяла чашу. На внешней поверхности были вырезаны котята, резвящиеся, игравшие с клубком. Мастер выполнил чашу с большой любовью.
– Очень изысканно, – произнесла Ари.
– Сделана специально для меня. – Мэтти улыбнулась, и лицо чудесным образом преобразилось, став добродушным. – Его научил мой муж Нэд. Он был плотником и мастерил всякие штуки из дерева. Мог сделать все, что угодно. Он говорил мне: «Мэтти, ты способна помочь произвести на свет ребенка и облегчать боль роженицы – это твой дар. Я же могу посмотреть на дерево и увидеть стол, достойный короля».
