— Где она? — внезапно осевшим голосом прохрипел Шлихтер.
— Разыскивается! — потер руки Евецкий, явно довольный своей речью. У Шлихтера от души отлегло: значит, Женя еще на свободе! Лишь бы ничем не бросить тени на ее репутацию.
Он на мгновение смешался. Что ответить? Даже среди эмигрантов, там, в Швейцарии, шли горячие споры о тактике поведения на допросах. Одни советовали выступать с открытым забралом, чтобы потом, на суде, громить самодержавие и его клевретов. Другие — не открывать правды, чтобы сберечь себя для дальнейшей борьбы.
— Я на этот вопрос отвечать не желаю, — заявил неожиданно для себя.
— Почему? — впился в него глазами-буравчиками Евецкий.
— Потому что вопрос ваш вызван неправильным посылом, будто я «уже». А я «еще».
Евецкий задумался, сморщив узкий лоб.
— Продолжайте!
— Неужели в государстве Российском мы лишены права на любознательность? Чтение каких-то книг из юношеской любви к эрудиции еще не означает, что ты становишься сторонником преподносимых в них идей.
— Любопытно! Весьма интересно.
— Зачастую за день случается читать совершенно разных авторов, — продолжал юноша. — Ну, к примеру, фому Аквинского и маркиза де Сада. Это же не означает, что к вечеру ты становишься одновременно и святошей и садистом! Вы, вероятно, читали Коран?
— Знакомился… По долгу службы.
— А ведь не стали мусульманином?
— Упаси бог!
— Вот видите! — впервые улыбнулся Шлихтер. — Точно так же можно прочитать программу любой политической партии и не стать ее приверженцем. Тем более что партий у нас чертова дюжина. В них и заблудиться легко!
Евецкий с удивлением посмотрел на чистый, чуть выпуклый, высокий лоб студента.
— М-да. Для вашего возраста вы не лишены. Даже вполне обладаете. Ответ логичен. И до некоторой степени остроумен. Можете произвести впечатление… Но факт, к сожалению, остается фактом. Вы не заблудились между трех сосен, а выбрали одно преступное сообщество — социал-демократическое. — Маленькие серые глазки его засветились ехидной радостью. — Вы пропагандировали противоправительственные мысли и заставляли учеников переписывать крамольные тексты для дальнейшего распространения. А на этот счет в Уложении о наказаниях Российской империи имеются соответственные статьи! По которым я и обязан изолировать вас от общества как сугубо опасную для правопорядка личность, подрывающую основы.
«Только не надо показывать, что ты испугался», — подумал Шлихтер, а вслух произнес:
— Признаться, садиться в тюрьму не входило в мои планы. Я должен продолжать учение в Бернском университете!
