— Может, евгеника? — поправил его Загорцев.
— Во-во! Евгеника. Через неё тау создали…хвостатую тварь…Ну, такую молекулу…Длинную-предлинную…
— Дэ-эн-ка? — подсказал слушатель.
— Во-во! Дэ-эн-ка. И коктейль из этой хвостатой…
— Геном таутиканца? — сообразил подсказчик.
— Во-во, геном! — обрадовался и удивился повествователь. — Ишь ты! Мне-то Тукан с пятого раза эту хренотень втюхал. А ты, Ромаха, не дуболом, однако. В наше время присказка бытовала про то, что росли у мамы три сына: двое умных, а третий — футболист. Но ты-то в тему и в тему палишь!
— Стараемся, — скромно потупило глаза исключение из присказки.
— Так вот, теперича тау выводят последышей прямо из генома. У кого из них ниже пупка остались мужские «рудики», тех кличут «дублями», а у кого женские — тех кличут…это…Как его? «Дублёнками», ли чо ли?
— А не «дублёршами»?
— Во-во, «дублёршами»!..Ишь ты, лупит и лупит «в яблочко»!.. А дубли шибко мозговитые, потому как мозг у них не отвлекается на секс, зачатие, роды…И бают, Рома, что скоро дубли мэтров начисто вытеснят. И знаешь почему?
— Почему?
— А башковитые они! Секи сам: если тем же мэтрам в мозги специальные штуки нейрохирурги впаривают…
— …например, вживляют микропроцессоры, чтоб общаться на субчувственном уровне.
— Во-во. То дубли с этими штуками сразу вылупливаются. Во, чё прогресс-то творит! — подытожил Тверизовский, вытирая от слюны старческий рот, — То ись, мои единоверцы верно глаголили: «Что таутиканцу хорошо, то иерею смерть».
— Вы же говорили, что вы — имперский?! — на миг полупарализовано отвисла у Загорцева нижняя челюсть.
— А я и так имперский! — без тени сомнения утверждал потешный старик. — Я — имперский иерей. Была на Зелёнке такая нация в двадцатом веке.
— Э-эх, слетать бы на Зелёнку! — размечтался Роман. — Кстати, Борис Абрамович, мы же можем потребовать, чтобы нас отправили на историческую родину, а?
— Темнят они, — щёлкнул языком тот. — Про то не просветили меня, раз я фулюган…А до Зелёнки смотаться для них не проблема. У них есть и кварковые ракеты, и фотонные, и монопольные…
— Что ещё за монопольные?
— Это ты, парень, у них сам попытай, — зевнул дед. — Устал я. Давай-ка, на нары. Покумарим чуток.
