Утро началось с переполоха. У зазевавшейся кухарки Эвы сгорел завтрак, и апартаменты наполнил горький запах. Мари настежь открыла окна, впустив в комнаты свежий майский ветер, и устроилась в столовой с чаем и вчерашним вишневым пирогом. Настоящее пиршество, учитывая, что за семнадцать лет ей не раз приходилось оставаться голодной.
— Зу Ситэрра, вам потребуется особенный гардероб? — спросила горничная Петра.
— Нет, — ответила стихийница после короткого раздумья. — Обойдусь без изысков.
Сегодня Инэй принимал Мастера, и секретарю полагалось встретиться с высоким гостем. Мари понимала, что главная тайна семьи раскроется, но отчаянно не желала подчеркивать происхождение перед Соджем. У них простые отношения. Пусть и остаются таковыми, насколько это возможно.
Едва юная хозяйка покончила с трапезой, в столовую вошла кухарка, чтобы убрать посуду. Постаралась просочиться бочком, что при ее грузной фигуре выглядело комично. Но, поймав взгляд Мари, приложила пухлые ладони к груди.
— Простите, зу Ситэрра, я так виновата.
— Мы это обсудили, Эва. Я не сержусь. Все ошибаются.
Но кухарку ответ не успокоил.
— Вот именно, ошибаются, — кивнула она расстроено. — Старею я, зу Ситэрра. Но не прогоняйте, неба ради. Я знаю, как быть. Племянница у меня есть. Бьянкой зовут. Ремесло поварское знает, но не берут ее без опыта. Может, наймете мне в помощницы? Много монет не надо, а всем польза.
Мари хотела отказать, не желая впускать в дом постороннего, но в глазах кухарки Эвы светилось столько мольбы и неподдельного восхищения юной госпожой, что твердости характера не хватило.
— Хорошо. Пусть работает. Но если…
— Не беспокойтесь, зу Ситэрра! — перебила Эва. — Мы не подведем! Благодарю вас! Благодарю!
Мари выскочила из-за стола и скрылась в спальне подальше от бурной признательности, вызывающей противный скрежет на зубах. Как тут быть Принцессой, если простой госпожой не получается? Она ненавидела, когда лебезила прислуга, появлялось стойкое желание провалиться сквозь пол от стыда. Давно ли сама готовила еду в сиротском доме и драила кухню до посинения?
Наверное, маленькая бродяжка внутри никогда не исчезнет. Мари считала это благом. Память о прошлом не давала возгордиться и считать себя выше других. Но иногда это откровенно мешало, не позволяя чувствовать себя на равных с некоторыми стихийниками Зимы. А ведь однажды придется стоять перед ними и доказывать, что она имеет право ими повелевать.
