Мари залюбовалась работой Греди. Ловкими и отточенными движениями пальцев. Не каждый умел так четко плести погодные узоры, как та составлять лекарства. Вот уж действительно, каждому свое. А Милла, как никто другой, очень правильно выбрала профессию — работала не только очень сосредоточенно, но и воодушевленно.
— Как ты поняла, что хочешь стать лекарем? — спросила Мари, когда Греди закончила с Гайтой и выпроводила ее, попросив задержаться саму Ситэрру, чтобы осмотреть ее глаза — на всякий случай.
— Не знаю, — стихийница прищурилась, приподнимая правое веко пациентки. — Наверное, всегда это знала. В детстве лечила кукол. Мама ругалась, что никаких денег не хватит, чтобы снабжать меня опытным материалом. Видишь ли, я отрезала им конечности, чтобы пришивать заново.
— Везет тебе, — протянула Мари, насмеявшись вдоволь. — А я не знаю, чем хочу заниматься. Я попала в канцелярию, потому что неплохо управляю погодой, но, если честно, умираю от скуки, составляя зелья. Бесконечные монотонные движения — не мое. Еще меня постоянно приписывают к Королевской свите, но это навевают такую тоску, что еще чуть-чуть и я завою, не хуже белых волков из Осеннего Дворца.
— А что тебе нравится? — Милла зажгла толстую свечу и поднесла ее близко-близко к лицу Ситэрры.
— Э-э-э-э… — задумалась девушка, боясь шелохнуться — не ровен час самой придется лечиться от ожогов. — Не знаю, что ответить. Странно, да?
— Вовсе нет, большинству стихийников трудно найти свое место во Дворцах, поэтому бродят тут всю жизнь, как неприкаянные, и бесконечно враждуют друг с другом, — Милла нахмурилась и покачала головой, ставя свечу на стол. — Придется составить для тебя новое лекарство. Этот пакостник, кто бы он ни был, никак не угомонится.
— Но глаза же не красные! — возмутилась Мари. Не понравилась категоричность Греди. Она сама до конца не верила, что ее травят.
— Нет, не красные, но зрачки не реагируют на свет. Произошел эффект привыкания к запрещенным травкам, однако твой организм продолжает сопротивляться. Я приготовлю максимально сильное средство, чтобы он мог противостоять любым злокозненным планам.
— Может, объяснишь, что происходит?
— Не могу, увы, — Милла ласково потрепала Мари по щеке. — Мне были даны четкие указания. Фальдой лично. Они там, видите ли, расследование проводят. К тому же, в данном случае закон охраняет преступника. Его личность имеют право разгласить только Королю.
— Значит, мне следует прекратить питаться вместе со всеми? — настроение окончательно испортилось. Да что такое: в прошлом году — убийца с ножом, в этом — отравитель!
