Зато занятия практические внезапно прекратились полностью. После памятной манипуляции с погодой в доме Лиры Фритт, Мари видела учителя всего пару раз. И то издалека. Официально версия звучала так: зу Иллара отбыл из Дворца по распоряжению Короля. Поговаривали, он посещает одного за другим городовиков, чтобы задобрить после кризиса взаимоотношений. Ведь, как и предсказывал Грэм, все они отказались оплачивать услуги Зимнего Дворца за минувшее холодное Время Года, сославшись на нарушенные условия договора. Но Мари не сомневалась — учитель находится на срединной территории. Ведь Элла ясно сказала — советники собирались объявить о чем-то важном. Поэтому можно было дать голову на отсечение, что без Иллары там не обходятся.
Сначала Мари огорчило отсутствие учителя. Тренировки отлично помогали снимать копящееся раздражение. Но потом поняла, что перерыв к лучшему. Стихийница была так зла на Грэма за двойную транспортировку в бессознательном состоянии, что всенепременно отплатила бы за содеянное, не откладывая сладкую месть в долгий ящик. Но дни шли, и здравый смысл постепенно одерживал победу над гневом. В конце концов, Иллара не обязан доверять ученице сокровенные тайны. Да и кто она такая, чтобы требовать ответа, где находится тайное убежище Принцессы Весны?
Кроме того, сейчас Мари хватало переживаний личного характера. Письмо от Трента с новой силой всколыхнуло притупившиеся чувства. Ситэрра перечитывала послание десятки раз, представляя лицо Вилкоэ, когда его перо водило по бумаге. Интересно, составление отчета было для рыжеволосого парня скучной обязанностью или чем-то большим? Неужели, в Осеннем Дворце он проявил обычную вежливость? А как же касания ее руки, будто невзначай? Не придумала же она эти знаки внимания?
Ох… Умом Мари понимала, что невероятно глупо мечтать о романтических отношениях с представителем чужого Дворца. Но поделать ничего не могла. Васильковые глаза преследовали днем и ночью, манили и завлекали в сети. В приюте, в школе, в канцелярии. Готовя погодные зелья, Мари неразумно продолжала мечтать о несбыточном. Не замечая, как щеки розовеют, а лицо приобретает глуповатое выражение. Вот интересно, хватило бы у Трента смелости бросить все и переселиться на срединную территорию, чтобы сочетаться браком с дочерью Зимы?
Стоп! Мари так разозлилась на себя, что слишком сильно дернула пробку от флакона с морской солью, и содержимое посыпалось на пол под злорадное хихиканье Вика Волонтрэ. Но Ситэрра предпочла не заметить реакции жениха Дайры и, сметая ставший непригодным ингредиент, продолжила мысленно выговаривать себе за неуемное воображение. В самом деле, с чего бы Тренту бежать из родного дома? Наверняка, у него есть невеста с хорошей родословной. И, главное, Осенней. А Мари… Ее собственное свадебное будущее тоже решено. Даже если на миг позволить смелым фантазиям разыграться, то результат получался невероятно печальным. Вилкоэ мог десять раз согласиться на тайную (или явную) свадьбу с Мари, но этот брак не считался бы действительным, раз невеста подписала договор с другим стихийником. Посему о Тренте Вилкоэ Мари могла лишь мечтать. И неважно, что это приносило новую порцию тоски.
