— А похищенная крышка одного из сундуков и гравировки, исчезнувшие вместе с ней?
— Она могла потеряться при раскопках или, может быть, пропала когда-то за прошедшие века.
Аско изумленно воззрился на Маркканена, который по-прежнему смотрел в стол, а иногда скользил взглядом по картинам на стенах кабинета.
— Я собственными глазами видел эту крышку, — сказал констебль. — На ней были гравировки. Единственное объяснение пропажи крышки — кто-то хочет спрятать надписи от других.
— Тебе только кажется, что ты ее видел. Но для твоей же пользы лучше несколько ограничить свою фантазию. Я прекрасно помню, что именно ты видел тогда, в первый раз. В условиях плохого освещения ты с края ямы смог увидеть только ее дно, покрытое газетами. В середине они топорщились, но тогда спускаться в раскоп было опасно. А когда вы спустились в раскоп, для начала укрепив его стенки, то нашли сундук без крышки.
Маркканен строго посмотрел на Аско, и тот понял, что комиссар не хочет допустить обвинений в адрес полиции в том, что она оставила ценную находку без охраны. Задним умом нетрудно понять, что было ошибкой бросить раскоп на произвол судьбы, но Аско поступил так, как считал целесообразным в сложившейся ситуации. Ему и в голову не могло прийти, что кто-то так скоро снова явится к обрушающейся яме и сумеет из нее что-то достать.
Аско было ясно, что тот, кто оторвал крышку и унес ее, действовал с риском для жизни, поскольку мог быть погребенным заживо в раскопе. Это не давало Аско покоя, и он подозревал, что до завершения дела еще далеко. Тем не менее он промолчал, понимая, что не может изменить решения Маркканена и Линдберга. Кроме того, Аско считал, что уже и так достаточно злоупотребил терпением Маркканена, заговорив о Даниэле.
— Ну а с тобой, Аско, поступим так. У тебя еще не использована неделя неоплачиваемого отпуска, и сейчас как раз удачный момент, чтобы ее отгулять. Чем быстрее мы выполним план по экономии бюджета, тем меньше вероятность, что кого-то сократят. Все документы по делу Цельхаузена и прочие материалы, если есть, сдай мне.
Аско собрал все, что было у него в кабинете, и отнес Маркканену. Оставалось еще забрать из дома выписки со счетов госпожи Аскен. Часы показывали начало первого, когда констебль уже шел в сторону Темппелиаукио. Дойдя до Булеварди, он вспомнил о Туве. Аско подумал было позвонить ей, но быстро отбросил эту мысль — он был не уверен, как Тува ответит, и их отношения остались прежними. Тем не менее он зашел в вестибюль здания, где работала Тува, и попросил секретаря передать ей записку. «В 20 часов там же, где в прошлый раз. А.», — значилось на клочке бумаги.
