Насколько человек способен удерживать свои ощущения? Он идет по улице, как и все остальные, но одновременно что-то проникает в его сознание. Это как вода, которую он пытается удержать в сложенных лодочкой ладонях и надеется, что она не прольется сквозь пальцы. Однако вскоре от нее остается лишь влага на коже.
Он не был уверен, что понимает причину этой грусти, которую помнил еще подростком. Сегодня Даниэль не мог отделаться от мысли, что приступ связан с утренними событиями и помощью, которую он оказал Аско. Было ли это предсказанием, относящимся к нему и его жизни? Предупреждением, что он стоит перед выбором и может принять верное или ошибочное решение?
Печаль целиком захватила Даниэля, но внутренне он оставался совершенно спокойным и ощущал себя даже несколько свободнее, чем обычно. Может быть, тогда, два года назад, он сделал неправильный выбор?
Возможно, ему следовало более решительно защищаться и бороться за свое место. «К справедливости, к справед- ливости стремись»[6], — сказано в Торе. Без следователей справедливость во многих случаях не смогла бы восторжествовать. А что, если он был избран именно для этой цели?
В этом случае он принял совершенно неправильное решение. Его нынешняя жизнь устраивала его, но как же быть с мгновениями вдохновения и радости бытия, дарованными в ощущение человеку? Их у него было мало. «Если не я за себя — то кто за меня?» — вопрошал когда-то рабби Гилель. Возможно, он имел в виду: «Кто может лучше меня знать, для чего я создан и что я должен свершить на Земле?»
Гилель продолжал: «А если я только за себя — то кто я?»
Даниэль подумал, что работа следователя отвечает обоим требованиям: именно он призван выполнять эту работу, но для других.
У Гилеля было и третье требование: «И если не сейчас — то когда?» Шагая мимо имперских зданий центра Хельсинки, Даниэль глубоко вдохнул свежий воздух и принял решение: он позвонит Аско.
Аско вернулся в свой тесный кабинет на Албертинкату. Ждать подозреваемых у Гауптвахты означало вызвать подозрения. К тому же Аско не был уверен в своих талантах шпика. Он обрисовал ситуацию Маркканену, и тот принял решение не обращаться в военное ведомство, по крайней мере до поры до времени. Важнее всего было, не привлекая внимания, выяснить, что замышляют Еж и его компаньоны. Пока информации было очень мало, и Маркканен не хотел, чтобы в Силах обороны заподозрили, что у них во дворе происходит что-то противозаконное, — это могло бы лишить полицию возможности свободно продолжать расследование. Аско решил отложить Гауптвахту на потом и подождать какого-нибудь удобного случая, чтобы попасть в здание, тем более что Маркканен поделился информацией о банковских счетах хозяйки квартиры на Коркеавуоренкату. Похоже, та уже почти год не получала плату, но помнит, что квартира действительно сдана в аренду.
