Последний выбор | страница 22
— О, мясо! — сказал Артём. — Оль, может, завалим?
Сам он, видимо, своим стрелковым навыкам не слишком доверял, хотя автомат после купания разобрал и протёр. Чему-то жизнь научила. Наши с Ольгой электрические винтовки в выключенном состоянии герметичны и в обслуживании не нуждаются.
— Охота тебе возиться? У нас пайки есть. Сейчас супчик сварим, согреемся. А её разделывать, жарить…
— Эй вы, охотники, — сказал я, приглядевшись, — это не дичь, а домашняя скотина. Не надо покушаться на чужую собственность.
На козах оказались тонкие ошейники, как у собак. Похоже, срез населён — не сами же они их натянули?
— Сазван даро, купотерас?
Девушка довольно симпатичная — стройная, крепкая, с длинными чёрными волосами, — но ружьё у неё просто чудовищное. Дульнозарядная мортира какая-то. В ствол кулак влезет, замок кремневый, весит, небось, как станковый пулемёт. А держит уверенно. Если там картечь, то она нас сметёт в море одним выстрелом всех троих.
— Су копоре, ойко! — сказал ей, неуверенно выговаривая слова, Артём.
— Ойко? Комердрашет кулодома ойко! Ойкомерет! Хергенранш!
Девушка даже топнула ногой от злости. Я нервно вздрогнул — вот соскочит сейчас спуск этого мушкета, и полетят клочки по закоулочкам…
— Ты чего её дразнишь? — недовольно спросила Ольга.
— Я не дразню. Я вообще больше ничего на языке Закава не знаю! Это мне жена сказала.
— Так мы в Закава? — удивилась Ольга.
— Она похожа на мою жену, я предположил, что…
— Хур дереда закава мирд! — прервала его девушка. — Это моя козы есть! И для ты не «ойко», хуррезавад! Я вас убивай!
— Что такое «хуррезавад»? — тихо спросил я.
— Без понятия, — признался Артём.
— Это есть человек, неправильно любить коз, — охотно пояснила девушка.
— Этот хуррезавад не хотел тебя обидеть, — сказал я примирительно, — не надо нас убивай. Он просто выпендривался, как будто язык знает.
— Я знать ваш язык много, — гордо заявила девушка, — меня один покупай за три козы двое! Я и сестра! Этот козы! В другой мир продавай, мы учи язык. Козы дай, сам не приди. Глупый покупай!
— А где сестра? — спросил я, опасаясь, что на нас откуда-нибудь сзади наведена ещё какая-нибудь пищаль.
— Она есть тут!
Из-за камней вышла девочка лет десяти на вид, в сером шерстяном длинном платье с обильной вышивкой. Очень похожая на сестру, такая же смуглая, черноглазая и чернявая, только ростом ей по подмышку. Без ружья — да и не удержала бы она этакую тяжесть.
— Привет, — сказал ей Артём.
— Парривет, — откликнулась она, блеснув глазами, — у вас есть сладкий еда? Кто покупать давал нам сладкий еда! Говорить — у ваших всегда быть!
