Космические дела не входили в круг познаний Кей, и ей трудно было следить за ходом разговора.
– Почему накроется?
– Одно из преимуществ, которое я получила в комплекте с Зальцбургом, позволило мне разглядеть прореху в расчетах Стража по свертыванию черной дыры после того, как она поглотит корабль, – начала Армони.
– Что означает?.. – прервала ее Кей, хотя холодок, возникший вдруг в животе, говорил о том, что она знает ответ.
– Черная дыра, сожрав корабль, обратится к ближайшему космическому объекту, то есть к нам.
15 часов, 36 минут, 55 секунд
Джек и остальные включили фонари и начали спускаться в глубины самого большого – главной цели экспедиции – из известных им инопланетных сооружений. Из тьмы выступали стены, увешанные мхами, как коврами; казалось, нет ни одного места на корабле, где растительность не расположилась бы по-хозяйски. Вскоре спуск, по которому они шли, уперся в стену с двумя темными проходами по бокам.
– Доктор Грир, – в голосе Анны была тревога, – не хватает трех членов команды.
Гэби быстро взглянула на Джека и опустила глаза.
– Нет Ивана и грузчиков, – Анна вглядывалась в его лицо. – Почему все притихли?
Юрий опустился на пол и, привалившись к стене, смотрел в сторону.
– Анна, боюсь, мы его потеряли, – Джек взял ее за руку.
– В каком смысле?
– Он погиб, Анна. Мне жаль, но это так. Когда мы бежали через джунгли, эта тварь схватила его.
– Схватила? – переспросила она с надеждой. – То есть унесла с собой, и он может быть жив?
Джек думал, как поделикатнее сообщить ей о гибели друга, но тут вмешался Юрий:
– Эта сволочь сожрала его! Что тут темнить? Она разгрызла его на куски!
Анна в ужасе уставилась на Юрия.
– Он погиб, сражаясь, – Джек все пытался ее приободрить. – Он был храбрый, ты же знаешь, – он обнял ее и услышал, как она плачет. За свою жизнь Джеку приходилось держать в объятиях плачущих женщин, но ни одной он не сочувствовал так, как этой. – Дайте ей прийти в себя, – обратился он к остальным.
– То, что я ощущаю, мне крайне не нравится, – сообщила Анна. Щеки ее были красны.
– Всем грустно.
– Не всем, – она кивнула в сторону Юрия, лицо которого кривилось от злости.
– Ты ошибаешься: он здесь самый, наверное, грустный. Он потерял свое дитя, пусть искусственное.
– Запомню, – слабо улыбнулась Анна. – У людей за одной эмоцией часто скрывается другая.
– Так и есть, – сказала Гэби. – И помни, что переживание горя меняется со временем. Тебе это должно быть знакомо … после смерти Ражеша.
