Возвращение в Острог | страница 20
— Миш, почему ты не уедешь отсюда?
— В каком смысле?
— Ну тебе же наверняка предлагали перебраться и в область, и куда-нибудь ещё?
— А зачем? — почёсывая ладонь, отвечает Михаил. — Мне и здесь нравится. Тут я могу быть настоящим, а не притворным алкоголиком. Здесь не нужно ни во что играть. Живёшь себе и живёшь. Да и к чему мне бежать в эту вашу Москву? Я бывал у вас в столице, но вы там все несчастные, все боитесь остаться наедине с самими собой. Здесь, может, и тяжело, я бы даже сказал, наверное — совершенно невыносимо иногда, но потому только по-настоящему и возможно…
— Ясно. А где у вас тут караоке, Миш, напомни?
— Сейчас?
— Нет, Миш, послезавтра!
Как и в прошлый приезд, Михаил отвозит Козлова в «Бастилию». К удивлению Александра, людей здесь теперь до того много, что приходится снять вип-комнату. На деле ею оказывается столик за занавеской, однако Козлова это устраивает — петь на виду у налетевших в Острог журналистов он не хочет.
Когда песня выбрана и в колонках начинает звучать проигрыш композиции Кристины Орбакайте, Александр подносит к губам микрофон и вступает:
Песнь шестая
В камере холодно. Наплевав на охрану, проволоку и решётки, мороз проникает с улицы внутрь. Впрочем, серьёзного дискомфорта Петя не испытывает. Хорошая школа детства. Как и другие бывшие детдомовцы, Павлов давно не замечает перепадов температуры. Обжигающий минус, палящее солнце — всё одно.
С ранних лет во время положенной государством помывки пыталки сажают Петю в ржавую ванну и, не проверяя воды, уходят по делам. Годами мальчишка то парится, то стучит зубами — ни воспитателей, ни даже с определённого времени его самого это особенно не беспокоит. Так — значит так. С первых дней жизни Петя растёт в мире, где бутылочку с молоком протягивают всего один раз, и если ты по какой-то причине не успеваешь за неё ухватиться, завтрак, обед или ужин случается уже только при следующем обходе. В результате перестаёшь обращать внимание на такие мелочи, как дождь, снег, голод или холод.
Петя переворачивается с боку на бок и, поджав ноги, закрывает глаза. Мыслей много, однако среди прочего ему почему-то вспоминается теперь тот далекий день, когда от него отказалась последняя семья.