И снова на выручку пришел мсье Жиль, который уже готовился запустить мыльную мануфактуру. Для первого года решено было купить разные ароматные масла, а на будущий начать высаживать свои растения. Любовь Николаевна вернулась к изучению цветов, их особенностей и разных легенд.
– Название – это очень важно, – говорил француз, – мы же мыло продавать будем. Название должно звучать красиво.
Вскоре доставили заказанные масла, и производство началось. А Любовь Николаевна тут же слегла с желудочными коликами. Она так и не смогла оценить первую партию мыла. Слабость и частые головокружения заставили провести несколько дней в постели. Петр Гордеевич встревожился не на шутку.
Любовь Николаевна была ошеломлена. Сначала она не могла поверить, потом принять случившееся, потом… потом были душевные метания, слезы, непонимание, что делать. Долгое время она провела в нервном возбуждении и, вконец измученная переживаниями, приняла решение. Ехать в Москву.
Сама того не зная, Любовь Николаевна прибегла к той же самой уловке, что и ее соперница ранее, – заговорила о московских врачах и о необходимости проконсультироваться у них.
– Наши доктора хорошие и проверенные, несомненно, – сказала она как-то вечером за ужином. – Но мне бы хотелось обратиться к более известному человеку. Совсем замучилась с желудком, а прописанная вода с известью не помогает.
Она говорила это так спокойно и уверенно, что сама поверила собственному вранью, а потом испугалась.
Неужели она стала такой беззастенчивой лгуньей?
– Конечно, Любушка, мы найдем тебе доктора. Только сейчас мануфактура едва начала работать, и мне не уехать…
– Не беспокойся, я съезжу одна. Это всего дней на пять: два на дорогу и, думаю, не больше трех там.
Петр Гордеевич был согласен. Он сам отвез жену на станцию и посадил ее на поезд, взяв обещание, что по приезде в Москву Любовь Николаевна сразу же телеграфирует ради его спокойствия. Вот так все разрешилось самым лучшим образом.
Она разместилась у дальней родственницы – маленькой сухонькой старушки, которая сдавала комнаты внаем, телеграфировала мужу и записалась на прием к доктору, вернее, к двум докторам – лечащему желудочные болезни и специалисту по женскому организму. А потом отправила записку Надеждину, известив его, что пробудет в Москве три дня. Свой адрес Надеждин оставил ей при прощании летом.
