— Я его ненавижу, — тихо сказала Наташа.
— Вот и прекрасно! — почему-то обрадовался Мартынов. — Вот и слава Богу. Значит, еще не все потеряно. Ненависть — это сильное чувство. Главное, что вы не охладели. Главное, что он не стал вам безразличен. Это значит, что вы сильно любили его. И это значит, что вы его будете любить.
— Никогда!
— Никогда не говорите никогда, — мягко улыбнулся Мартынов. — Ничего не кончается. Ничего не бывает навсегда. Даже смерть.
— Зачем вы его пытаетесь оправдать?
— Не его — вас. Вас, Наташа, вы не могли полюбить никудышного человека. И вы правда не полюбили никудышного. Еще раз повторю: слабого — да, безвольного — да, растерявшегося — да, но не подлеца. У вас просто не получилось бы. Знаете, я сейчас не собирался вас утешать. Хотя, наверное, — так вам сейчас кажется — обругать бы всех, кто вас обидел! Но вы же великодушны, Наташа. Вы же справитесь с этим. Вам сейчас не себя жалеть надо, вам надо пожалеть его. Он ведь куда несчастнее вас.
— Его?! Пожалеть?! — Наташа даже поднялась из-за стола. — Да я бы сделала сейчас самое подлое и самое мерзкое, только бы навредить ему! Я донос бы написала! Анонимку! Я бы подкупила хулиганов, чтобы избили его! Я бы…
— Но почему вы этого не сделали? — спокойно спросил Мартынов. — У вас были и время, и возможность.
Наташа растерялась.
— Я еще сделаю, я еще такое ему сделаю!
— Нет, не сделаете. Вы ничего дурного ему не сделаете. Для этого вам пришлось бы стать какой-нибудь другой девушкой. А вы — вы. И вы простите его. Я уверен. И будете правы.
— Нет, Владимир Константинович, вы меня не знаете. Я на такое способна! Я злопамятна, я…
— Когда я вас нашел в скверике, вы, конечно, обдумывали план мести?
— Да! Да!
— Это неправда, Наташа. Хотите, я попытаюсь угадать, о чем вы думали?
— Не надо! — испугалась она.
— И правильно. Вы не ему хотели мстить, а себе. Вот этого тоже делать не надо. А вот что вам действительно надо — поплакать.
— Я не могу плакать. Я не хочу плакать.
— Сегодня вы останетесь здесь. Утром я отвезу вас в университет.
— Мне надо еще убирать.
— Не надо, я обо всем договорился с вашим управдомом. — Мартынов чуть заметно улыбнулся, вспомнив Козлеца. — Он найдет вам замену. Но сегодня вам нельзя появляться дома.
— Почему?
— Потому что Андрей придет забирать свои вещи.
Наташу это ошеломило. Она не видела его… уже три дня. Она хотела его увидеть, она хотела наговорить ему много слов, она хотела даже вцепиться в его симпатичное личико… А Мартынов лишил ее этой возможности. Какое он имеет право?
