— Молодцы, ребята, молодцы.
Как все-таки правильно она воспитала дочь. Живут до свадьбы в разных комнатах, а ведь могли бы… Нет, Наталья не таких правил, чтобы это допустить. В представлении Нины Сергеевны образ дочери смешивался с образами тургеневских девушек. Она даже обрезанную косу дочери переживала болезненно, словно Наташа лишилась своего главного достоинства.
Пока она склонилась над сумкой, извлекая очередной кухонный набор, Андрей пихнул Наташу локтем и скорчил страдальческую мину.
— Ничего, поспишь сегодня отдельно, — одними губами шепнула ему Наташа и хихикнула.
Смех смехом, но как при таких репликах сказать маме о будущем ребенке? В разных комнатах они спят… Да у нее точно сразу инфаркт будет.
— Вы все приготовили? Ничего не забыли? — озабоченно спросила Нина Сергеевна, осматривая выставленные батареей бутылки и наваленные в кухне горой овощи.
— Все, мамочка. — Наташа принялась торопливо перечислять заготовленные для свадьбы продукты, радуясь, что разговор свернул со скользкой темы о двух постелях.
— А мясное, Наталья? — строго спросила мама. — Что ж ты, гостей картошкой кормить будешь?
— Завтра купим, у нас холодильника нет.
— Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, — назидательно сказала Нина Сергеевна. — Во-первых, сколько будет у вас гостей? Во-вторых, хватит ли на всех посуды? В-третьих, где будете ставить стол? Скатерти я привезла.
Андрей почувствовал себя как ученик на уроке под ее вопрошающим взглядом. Как не приготовивший домашнее задание ученик.
И весь остаток дня пришлось посвятить беготне по кулинариям, чистке картошки, пересчитыванию привезенных тещей банок с домашними соленьями и тщательному отдраиванию всей квартиры.
Сообща они соорудили из строительных козел и снятых с петель дверей длинный стол в огромной пустой комнате в самом конце коридора. В нее Андрей с Наташей все две недели потихоньку таскали из троллейбусного парка старые списанные сиденья. Получилось очень даже неплохо — как массивные кожаные диваны вдоль стен.
Нина Сергеевна покрыла убогое сооружение крахмальными скатертями, еще раз придирчиво оглядела и вздохнула:
— Ну ладно, что есть, то есть.
Она присела к столу, положила перед собой руки и выжидательно посмотрела на молодых.
— Ты смотри, Андрей, не обижай ее. Наталья у меня единственное счастье в этой жизни. Живите мирно, ладно, в любви и согласии…
— Да ладно тебе, ма, — смутилась Наташа.
— Жалко, отец не дожил, — смахивая навернувшуюся слезу, сказала мама. — Он бы порадовался…
