Ладони у Жилина вспотели. На долю секунды ему даже вдруг показалось, что он сейчас держит в руках не толстый многостраничный том, а огромную, мертвую и холодную зеленую жабу, с тела которой срываются на пол большие кроваво-красные капли. Ком подкатил к горлу, и Ивана едва не стошнило от отвращения. Только невероятным усилием воли он смог сдержать вдруг охватившее его желание тотчас же не запустить тяжелой книгой в красно-зеленом целлофанированном переплете прямо в уныло-безразличный мир за оконным стеклом.
«А вот это уже нервы, товарищ пилот, - тут же укорил он сам себя, чувствуя, как холодные струйки пота медленными ручейками ползут по спине. - Что, нервишки у тебя сдают, парень? Н-да... Лечить нужно нервишки, иначе...»
Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы окончательно успокоиться, закрыл книгу и аккуратно поставил ее на место. Бегло пролистав еще несколько тощих бело-красных брошюр, Жилин купил тоненькую книжечку с материалами последнего, июньского, пленума ЦК КПСС и вышел из магазина. Он на секунду замешкался на ступеньках, поправляя шарф, и одновременно внимательно оглядел улицу. Сунул, свернув трубкой, купленную брошюру глубоко в карман плаща и зашагал к перекрестку. Слежки за собой он пока не обнаружил.
«Хотя это вовсе не означает, что слежки и в самом деле нет, - подумал Жилин, остановившись у полосатой зебры пешеходного перехода. - Они ведь вполне способны вести меня на расстоянии. Кто может гарантировать, что сейчас из проезжающих мимо машин не следят за мной чьи-нибудь внимательные и, конечно же, бесконечно любящие глаза? Или что куда-нибудь в полу плаща мне еще на вокзале незаметно не всадили какой-нибудь миниатюрный «жучок»?
В круглом глазке светофора напротив перехода зажегся зеленый свет. Жилин быстро перешел на другую сторону улицы. Справа, на пересечении Ленинградского проспекта и улицы Алабяна, стоял огромных размеров стенд, на котором традиционно с начала восьмидесятых годов вывешивали цветные портреты Генеральных секретарей ЦК КПСС.
«Сколько их сменилось за эти годы? - Жилин на мгновение задумался. - Брешнев, Антропов, Черненок, Грикин, Ромаков... А теперь вот Лихачев»...
В последние полтора-два десятилетия стране и партии фатально не везло на правителей. Старика Брешнева подкосил обыкновенный насморк после ноябрьской праздничной демонстрации 1982 года. У Антропова неожиданно сдали больные почки. Черненок в последние месяцы своего секретарства едва мог дышать от бесконечных приступов астмы... Сменивший Черненка в руководящем кресле бывший партийный босс Москвы Грикин выглядел на этом фоне бодреньким здоровячком и сначала вселил в партаппарат уверенность в долгом и беспроблемном своем царствовании. Кое-кто уже, потирая руки, всерьез предвкушал скорое возвращение к хлебосольным и пьяным брешневским временам, порушенным антроповскими дисциплинарными новациями. Но судьбе было угодно распорядиться иначе. Всего через два с половиной года после своего избрания на очередном внеочередном пленуме, аккурат
