— Ты не доверяешь Лоту. Почему? — Я пустил стрелу наугад, но неожиданно попал в цель.
Мирддин перестал изучать небеса и перевел на меня все тот же пристальный взгляд.
— Я его не знаю. Трудно полностью доверять тому, кого не знаешь.
Ответ прозвучал убедительно, однако я хорошо изучил Мирддина. За этим крылось что-то еще.
— Он уже доставлял тебе неприятности, — снова наугад попробовал я.
— Неприятности? — Мирддин направился к воротам крепости — они стояли открытыми. Я пошел рядом. — Нет, но он часто меня озадачивал. Ты, наверное, слышал, что меня хотели провозгласить Верховным королем. Да, очень немногие, но среди них Лот. Однако если у остальных были на то какие-то причины, то у него — нет… Я тогда очень удивился и удивляюсь до сего дня.
— Ты подозреваешь измену?
— Подозреваю ли… — Мы прошли в ворота и направились к морю. На галечном берегу Мирддин остановился и стал смотреть в сумеречную даль. Волны плескались о камни, пахло солью и гниющими водорослями. Мы довольно долго стояли рядом, потом Мирддин перевел на меня свой золотистый взгляд.
— Ты малый толковый, — сказал он. — Что думаешь о Лоте? Доверяешь ли ему ты!
Теперь наступил мой черед медлить с ответом. Доверяю ли я Лоту? Что я о нем думаю? Я, стараясь быть честным, мысленно взвесил немногочисленные свидетельства за и против.
— Ну?
— Мне кажется, — медленно начал я, — король Лот не привык, чтобы людям с ним было хорошо. Вероятно, его терпят и наверняка слушаются — он как-никак король. Однако не любят. Возможно, у него совсем нет друзей.
Мирддин кивнул.
— И почему, как ты думаешь?
Ну, живя на дальних островах, отрезанных от остального мира морем и безлюдными северными пустошами, трудно поддерживать дружбу со знатными южными семействами. По этой-то, да и по другим причинам южные владыки к северянам всегда относились с предубеждением: они-де глупы, грубы и невежественны. Немногим лучше пиктов, а то, может быть, и хуже.
Судя по Лоту и его людям, это всего лишь пустые предрассудки, и здешние обитатели просто не похожи на других. Да, несмотря на все отличия, они не менее учтивы и образованны, чем любой южный владыка и его свита. Однако жизнь на голой, окруженной морем скале воспитывает суровость, редкие встречи с южными соседями — осторожность и резкость. Если во всем искать скрытое оскорбление, непременно его найдешь.
Все это я подумал и высказал Мирддину.
— У короля Лота нет друзей, — заключил я, — потому что он всех подозревает в злом умысле. Нет, им движет не коварство, а мнительность.
