— Насколько мне известно, следователи пока считают, что майор помогал диверсантам, а потом вдруг раскаялся и наложил на себя руки. Или, может быть, испугался, что его очень быстро найдут…
— Бред, — с абсолютной уверенностью в голосе сказала Ульяна. — Преступник, который покаялся через несколько минут после совершения тщательно подготовленного им преступления? Фан-тас-ти-ка!
— Согласен, так не бывает. Мы теперь можем с определенной долей уверенности утверждать, что смерть майора не была самоубийством…
— Антон, а вы вообще часто разговаривали с Бехтеревым по телефону?
— Часто ли? — Макарьев наморщил лоб. — Ну, не так, чтобы… Во время нарядов по испытательному корпусу каждый дежурный обязан три раза в сутки докладывать или Глуховцеву, или Бехтереву о ходе дежурства. Ну, и они сами периодически позванивают, конечно…
— Так… Вспомните, вы никогда не путали голос Бехтерева с кем-то из звонивших вам?
— Э… Гм, а ведь действительно! Однажды позвонил наш капитан Полякин, а я принял его голос за голос Бехтерева.
— Капитан Полякин? Начальник вашего отделения?
— Да, — Макарьев кивнул. — Уля, но Полякин не мог звонить мне той ночью. Он сейчас в отпуске, у тещи в Рязани.
— Антон, — по губам Ульяны пробежала улыбка, — скажу вам как профессиональный связист: на нашу закрытую линию связи при желании можно выйти даже из Рязани…
— Вы и в самом деле подозреваете Полякина? — ошарашено пробормотал лейтенант.
— Нет, но я не исключаю, что именно Полякин мог бы с вами поговорить голосом Бехтерева, — сказала Ульяна, расправляя на столе скомканную салфетку. — Тем более, что вы однажды уже спутали их голоса. Кстати, почему вы уверены, что Полякин сейчас находится именно в Рязани?
— Ну… — Макарьев не нашелся, что ответить.
— Вот поэтому, мы должны немедленно узнать, где сейчас находится капитан Полякин, — констатировала Ульяна. — У вас есть телефон его тещи в Рязани?
1 сентября 1988 года.
Космодром Байконур, Ленинск.
Дом связи.
Переговорный пункт междугородной телефонной связи размещался недалеко от кафе «Снежинка». Четырехэтажное здание, сложенное из бетонных плит, издалека напоминало огромный серый куб и официально именовалось Домом связи. Это название служило объектом постоянных шуток и насмешек как со стороны коренных байконурцев, так и приезжавших в командировки специалистов.
На первом этаже здания располагались почта и зал телефонных переговоров, а на верхних этажах — технические и управленческие службы. В вечернее время в зале переговоров было всегда многолюдно. Но Антону и Ульяне повезло: сразу несколько телефонных кабинок оказались свободными. Макарьев одним пальцем набирал код Рязани и номер телефона тещи капитана Полякина и чувствовал на своей щеке легкое, немного щекочущее, дыхание Ульяны. Словно легкий летний ветерок нежно касался его кожи…
