Несколько месяцев назад контрразведка получила информацию, что против советско-афганского экипажа готовится диверсия. Но какой будет нанесен удар, когда и кто будет исполнителем — все это было неясно.
И сейчас ясности не прибавилось. Ни на йоту. Диверсионную группу, переброшенную из Афганистана, засекли еще на подходе к Байконуру и силами роты спецподразделения незаметно сопровождали по степи на расстоянии примерно полкилометра. Контрразведчик уже собирался дать команду на захват трех душманов, но судьбе было угодно, чтобы раньше на «гостей» из-за кордона вышел наряд лейтенанта Макарьева…
В итоге диверсионная группа была уничтожена и задачу свою не выполнила. Но, если поразмыслить, диверсантов Макарьев обнаружил только потому, что именно покойный Бехтерев приказал ему проверить периметр ограждения стартовой позиции. А потом почему-то отравился. Или же все-таки его отравили? Гм, тогда нужно искать убийцу… И возможно, не просто убийцу, а пособника диверсантов, вражеского агента…
«Вот тут-то на поле нашей операции и появляется частный детектив-любитель лейтенант Антон Макарьев. Ясно, что как непосредственный участник событий в ночь перед стартом, он сразу же попадет в зону внимания убийцы. Или вражеского агента. Гм, если, конечно, этот агент вообще существует в природе, а не является плодом нашего воображения… Макарьев начинает самостоятельно копаться во всем этом деле. Добросовестно и тщательно рыть в непосредственной близости от вероятного врага. Возможно, он ничего и не найдет, но, по крайней мере, будет постоянно отвлекать на себя какую-то часть внимания шпиона. Может быть, даже заставит его занервничать и чем-то выдать себя… А нервы — это ахиллесова пята любого агента, даже самого опытного. Мы же, контрразведка, при таком раскладе сможем действовать куда более раскованно. И есть вероятность, что быстрее сможем выйти на затаившегося противника».
Ну, а если Макарьеву действительно удастся на что-то наткнуться в своих дилетантских изысканиях? Реально потревожить схоронившегося агента? Вот тогда-то агент непременно активно проявит себя. Обязательно проявит. И, скорее всего, сделает это резко и решительно. Макарьев вполне может оказаться под его ударом…
Контрразведчик любил планировать операции так, чтобы рассчитать их с почти математической точностью. Чтобы заранее предусмотреть практически все, нужно было учесть множество факторов, в том числе и неизвестных, учесть случайности и неожиданности, предусмотреть все возможные опасности. В итоге получалось уравнение со многими неизвестными, но благодаря своему уму и логике, Контрразведчик уже не однажды решал такие уравнения. Руководство контрразведки каждый раз удивленно пожимало плечами, когда он излагал результаты очередной разработки — у многих не укладывалось в голове, как он мог так тонко и умело вычислить очередного врага, сорвать продуманные на десять ходов вперед планы иностранных разведок. В управлении контрразведки его считали баловнем судьбы и везунчиком, завидовали и даже немного опасались. Он не обращал на болтовню за спиной никакого внимания, старался избегать аппаратных интриг и по-прежнему ставил в работе на тройку проверенных лошадей — логику, интуицию и разумное упрямство.
