Глуховцева Антон встретил на пороге казармы. Круглое лицо подполковника с глубокой ямочкой на подбородке осунулось, под глазами залегли темные круги. Похоже, что за последние двое суток командир группы так и не сомкнул глаз.
С Глуховцевым у Макарьева сложились непростые отношения. С первого дня службы Антона подполковник относился к нему очень придирчиво. Когда Глуховцев приходил в испытательный корпус с очередной проверкой режима или санитарного состояния территории, дежурным офицером как назло оказывался именно лейтенант Макарьев. Резкий, иногда грубый почти до хамства, Глуховцев словно специально выискивал недостатки как раз во время дежурства Антона. Недостатки требовалось, конечно, немедленно устранить и доложить об этом требовательному подполковнику. Если остальные офицеры во время своих дежурств по испытательному корпусу могли позволить себе даже вздремнуть где-нибудь в укромном местечке, то в дни дежурства лейтенанта Макарьева оба монтажных зала и все пристройки гудели, как растревоженные пчелиные ульи. Проводилась генеральная уборка территории, проверялось состояние пожарной и охранной сигнализации, осматривались и приводились в порядок самые дальние закоулки на всех пяти этажах испытательного корпуса. После таких дежурств Антон возвращался в офицерское общежитие полностью измотанным. Он никак не мог понять, где перешел дорогу подполковнику и чем вызваны все эти придирки и повышенная требовательность. «Просто Глуховцев тебе симпатизирует, — объяснил Антону однажды капитан Полякин, который служил под началом Глуховцева уже несколько лет и успел достаточно хорошо изучить характер и привычки подполковника. — Он всегда гоняет тех, кто ему симпатичен. Такой у него характер». Антон в ответ только вздыхал.
— Товарищ подполковник, разрешите обратиться? — Антон сделал шаг навстречу Глуховцеву.
— А, Макарьев… — взгляд подполковника был погасшим, пустым и безразличным. — Ну что, отстрелялся? На все вопросы особистов ответил?
— Так точно! Но сегодня с утра пришлось еще задержаться…
— Это ничего, — взмахнул рукой Глуховцев. — Готовь новые погоны, лейтенант. Генерал подписал представление на присвоение тебе внеочередного звания. Погоны, как и положено, вручим перед строем… Но, сам понимаешь, это уже после похорон.
— После похорон? — переспросил Антон. — Каких похорон?
— Ах, да… Ты же ничего еще не знаешь, — Глуховцев нахмурился. — Вчера утром покончил с собой майор Бехтерев.
