В жизни своей я имел дело с самыми разными правителями, царствовавшими в больших и малых, богатых и бедных, аристократических и плебейских республиках и тираниях. Были среди них песьеголовцы, кинокефалы – свирепые, бесстрашные люди с головами бульдогов и мопсов; укары, отколовшиеся от нас и дерзновенно возомнившие себя вершителями собственных судеб; бестолковые союзники из сатрапий третьего мира, которым – признаемся честно – нужны лишь деньги да военная помощь; и, конечно, вековечные, заклятые враги нашего Города – властители Объединенного Запада. Последние, правда, давно не считают меня равным… Что ж, не беда, им самим хуже – ибо мы способны создать миру такие проблемы, от которых никому и никогда не укрыться. А потому разговаривать с нами все же придется!
Сейчас, в преддверии смерти, весь этот калейдоскоп царей, князей и архонтов – таких одинаковых и таких непохожих – проходит перед моим внутренним взором. И знаешь, что́ я наконец осознал? Глупо требовать от правителя, чтобы интересы государства он ставил превыше своих. И народы – агнцы Господни – должны раз и навсегда зарубить эту истину у себя на носу. Не дай им Бог привести во власть человека, который будет радеть за них больше, нежели за свою собственную участь!
Деменцио, ты пытаешься убедить меня, что ты бескорыстен? Зря! Очень напрасно… Ибо подобные альтруисты бывают лишь двух типов: первый – это святые, но ни одного из них я так и не встретил. Попробуй, возведи на престол Мать Терезу, или Нильса Мунделу, или, например, Мухандеса Ханди, или еще кого-нибудь из вымышленных персонажей – и посмотришь, что́ будет. Святым не место во власти! Они провалят все, что возможно; они оторваны от мира, от бытия, они – его исключение; изгои, бастарды Вселенной, не похожие на обычного человека. А посему законы, кажущиеся им естественными и сообразными, на деле ведут к хаосу, разрушению и смерти. Святые идеально подходят лишь для создания религий или сожжения на костре, причем и то, и другое – скажем прямо – всегда заканчивается океанами и океанами крови…
Но есть и второй тип политических альтруистов – это фанатики. Для них не существует ничего, кроме Города, Ландграфства, Нации. Всю свою жизнь они видят сквозь призму сопричастности великой идее, концепции «всеобщего блага», которое, как известно, неминуемо оборачивается упадком, деградацией и общественным произволом. И таких правителей, к сожалению, повидал я немало… Что уж греха таить – на заре истории я и сам был таковым. Какая ирония: с раннего детства я презирал бунтарей, пассионариев и смутьянов – всех тех, кто движим не материей, но сверхценной идеей, пока однажды не осознал, что в своей жгучей, обжигающей ненависти я и есть главный фанатик! К счастью, по мере старения все изменилось: жар неистовства, бушевавший в моем сердце, стал холоднее и мягче; сейчас – он потух вовсе. Фанатизм испарился. Хотя, может, изменился не я, а сам Город, который боле не приемлет буйства и исступления. Впрочем, я отошел от темы…
