Порой случались драмы. Кныш мог вдруг разглядеть в бинокль, будто последний, заветный, зачетный двадцатый прыжок имеет «отдельные шероховатости и неточности в некоторых фазах». Так он выражался. И Ольге, опустошенной, мысленно реанимирующейся под душем, перекупившей через финишную ленточку, предлагалось пробежать еще кружок по стадиону. Силы огрызаться, спорить находились, но лезть снова на треклятые брусья она уже не могла.
Для Кныша то был принципиальный воспитательный момент (сейчас, задним числом, Ольга думает, уж не конструировал ли он конфликтные ситуации сознательно), в котором воспитанницу обучали наступать на горло собственной песне.
Порой Кныш, видя, что обстановка накаляется и Ольга подготовила долговременные оборонительные рубежи упрямства, якобы безмятежно скрывался за дверью спортзала: «Посиди, поразмышляй, Ольга, как ты себя ведешь». Щелкал ключ в замке, она оставалась один на один со своей гордыней, тишиной и брусьями. И минут через тридцать-сорок, кляня и презирая себя, Кныша, весь белый свет, она вымучивала, выклянчивала у собственной слабости один чистенький элемент.
А войдя во вкус, и все пять. Кныш возвращался как ни в чем не бывало: «Сделала? Сразу бы так!»
Кныш — гениальный тренер. Он сам был гимнастом, а потом получил травму, после чего ему путь в гимнастику был заказан, и тренер воплощал в Ольге то, что уже не мог сделать сам. В результате получалось нечто среднее между тем, что она могла сделать, и тем, что он придумывал. И эти элементы до сих пор никто не делает — ломаются кости, ломается позвоночник.
Авторитет Кныша долгое время был у Ольги абсолютным. Вот пример — уже не из начала, а из периода расцвета Ольгиной карьеры. Как-то наша гимнастическая команда должна была ехать в Германию. И в самый последний момент выясняется, что ее тренер — Кныш — поехать не сможет, а вместо него должен долететь какой-то спортивный функционер. Так Ольга, не долго думая, зашла тихонечко в женский туалет в аэропорту и спряталась там. Ее всюду искали и раз десять вызывали по громкоговорителю аэропорта, но Корбут так и не поехала. Самое интересное, что на следующий день вернулись обратно домой все, кто полетел. Принимающая сторона сказала: «Раз Ольги Корбут нет — летите обратно».
Конечно, тренер очень много сделал для Ольги. Не будь в ее жизни Кныша — возможно, и не было бы легенды Корбут.
Сейчас уже можно рассказать и то, что стало для Ольги глубокой психологической травмой на всю жизнь.
