Все это представляло бы для нас лишь академический интерес, если бы США, в силу своих географических особенностей, не оказались «лидером свободного мира» в самый критический момент конфронтации с коммунизмом. И хотя начальный период «холодной войны» конца 40-х — начала 50-х Америка выдержала с честью (создание НАТО, блокада Берлина, война в Корее и т. д.) к концу 60-х она уже трещала по всем швам.
Конечно, и в 40-х и в 50-х американские «интеллектуалы» были левыми, а значительная их часть была даже настроена прокоммунистически (хотя им еще не удалось тогда настолько подчинить себе все общество, как это случилось потом). Недавно вышедшая книга мемуаров главного сталинского убийцы и обер-шпиона генерала Судоплатова, вызвавшая бурю негодования американского истеблишмента, иллюстрирует это вполне убедительно. Поражают в ней даже не столько имена знаменитых физиков — Оппенгеймера, Ферми, Сцилларда и др., вполне добровольно делившихся ядерными секретами со Сталиным, но, скорее, та легкость, с которой советская разведка могла оперировать в кругах американских левых. Агентов среди них отбирали, а не отыскивали.
Что же до самих физиков, то нынешнее возмущение их коллег мне кажется притворным: как будто и без откровений генерала не было известно об их просоветских симпатиях. Достаточно вспомнить, что и сам Манхэттенский проект возник по их инициативе: мнимая угроза того, что ядерное оружие может оказаться в руках Гитлера, взволновала их настолько, что они, забыв про свой пацифизм, просто заставили американского президента санкционировать создание бомбы. Но вполне реальное известие о том, что это оружие оказалось у Сталина, совершенно их не обеспокоило: напротив, с этого момента они опять стали пацифистами и «борцами против ядерного оружия» — разумеется, западного.
Однако при всем совершенном ими зле Оппенгеймер и компания вызывают у меня гораздо меньше омерзения, чем их нынешние защитники. Первые, по крайней мере, верили в то, что делают, и готовы были рисковать ради своих убеждений, в то время как последние просто защищают свое уютное положение «элиты», нисколько не стесняясь откровенной лжи. Волнует их, конечно, не доброе имя их покойных коллег, а необходимость нести ответственность за общий грех. История участия американских левых интеллектуалов в советском атомном шпионаже — это лишь один пример их соучастия в преступлениях коммунизма. И признай его теперь — пришлось бы признать, что антикоммунистическая кампания конца 40-х — начала 50-х, известная как «маккартизм», была отнюдь не «охотой на ведьм». Можно лишь пожалеть, что, как и все в Америке, она приняла истерические формы, но неоспоримо, что по сути она была вполне оправдана.
