Думаю, коммунистическая идеология никогда не смогла бы покорить США просто потому, что она слишком сложна, слишком концептуальна и предполагает хотя бы какое-то знание истории. Это болезнь культуры, интеллекта, а ни того, ни другого просто нет в необходимом количестве, чтобы вызвать эпидемию. (Зато, однажды установившись, тоталитарная система осталась бы там навеки в силу их чудовищного конформизма). Американская левизна, подстать американской субкультуре, трехмерна. Ввезенная, надо полагать, во времена французской революции, она так и осталась на уровне идей Просвещения, нисколько не обогатившись за двести лет. Американская «элита» все еще верит в миф о «благородном дикаре», о доброй природе человека, испорченной плохими институциями, исповедует какой-то совершенно допотопный эгалитаризм, но вряд ли один на тысячу может правильно сослаться на первоисточник. Будучи поклонниками социалистической утопии в самом общем, масонском варианте, они ничего не знают о последующем развитии социалистических идей, тем более об их крахе. Это какой-то заповедник имени Руссо, в том смысле, в каком Северная Корея — заповедник имени Сталина.
Опять-таки сказать, верят они в эти бредни или только прикидываются, столь же трудно, как сказать, верил ли Андропов в коммунизм. Исповедовать эту веру в сегодняшней Америке выгодно, а людям интеллектуальных профессий просто необходимо для успеха в карьере. Ибо, сколько бы ни прикидывались наши утописты бунтарями, оппозиционерами, защитниками народных интересов, они уже давно стали истеблишментом, имеющим больше власти, чем правительство. Общность интересов превратила их в лживую, наглую клику, вцепившуюся в свое положение и привилегии не хуже советской номенклатуры. И горе смельчаку, решившемуся отстаивать свое мнение вопреки воле этой интеллектуальной мафии.
Разумеется, говоря столь нелестные вещи об американском обществе, я вовсе не утверждаю, что таковы поголовно все американцы. Это достаточно большая страна с населением, весьма разнородным этнически, с большим количеством сравнительно недавних эмигрантов, сохранивших еще свою прошлую культуру. Да и среди коренных американцев можно найти иных людей. Более того, как мы увидим далее, именно в Америке отыскались те, кто смог организовать противостояние советскому влиянию в мире. Беда, однако, в том, что они сами находились как бы в осаде, на обочине общественной жизни, будучи разрозненным меньшинством, а основное стадо доминировало (и по сей день доминирует) в жизни США. Забавно, что европейские левые до сих пор не поняли, до какой степени их единомышленники подчинили себе Америку, и по инерции продолжают критиковать ее за то, чем она уже давно не является. В их воображении это все еще страна ковбоев, «сыщиков-и-воров», «крутых парней», палящих во все, что пошевелится, в то время как там еще с 60-х восторжествовали все их левые идейки в образовании, воспитании и социальном обеспечении, причем гораздо более, чем это удалось в старой консервативной Европе. Какие уж там «крутые парни», если выросшие с тех пор поколения оказались совершенно неспособны справляться со стрессом, с травматической ситуацией да и с самими собой без помощи психоаналитика. Даже смерть соседской собаки может вызвать у них нервное расстройство.
