Попытка пары-тройки из них вызвать меня на разговор, с откровенным предложением услуг прямо на заднем сиденье «за денюжку небольшую», меня не порадовала, а после того, как я объяснил, что в их услугах пока не нуждаюсь, они и сами перестали мной интересоваться и занялись руганью между собой, общаясь на невообразимой смеси пяти-шести языков с преобладанием русского, английского, западноукраинской «говирки» и чего-то вроде румынского или молдавского. Я же устроился на переднем сиденье, за водителем, положил автомат с одним рожком (остальное оставил в оружейной сумке, на боковом багажнике над головой) на подушку, и, сев так, чтобы можно было его быстро подхватить, любовался видами. Так прошли минут тридцать-сорок, и по идее уже должна была вот-вот появиться база, но наш фургон вдруг заскрипел тормозами и стал. Я высунул голову в окно и увидел небольшой двухдверный джип в камуфляже, с уже примелькавшейся орденской пирамидой на дверце. Возле него с автоматами в руках стояли двое мужиков, в камуфляжных костюмах, с шемахами на головах и рожах. Один как раз опускал повелительно поднятую руку и, взяв на прицел фургон, крикнул:
- Эй, кто естъ в машине, вихади.
Акцент неприятно резанул ухо, но человек при исполнении, хоть и не видно морды, так что придется подчиниться. Я даже не стал брать автомат, полагая, что патруль (а кто еще мог раскатывать с пирамидой на боку?) просто либо что-то хочет спросить, либо вообще перепутал машины. Идиот! Ведь говорили – есть бандиты, и не раз говорили – но это ж для умного! А мне, дураку, хоть на башке азбукой Морзе при помощи барабанных палочек выстучи – не поможет! Тот, что держал меня на прицеле, громко спросил:
- А гдэ оружие?
Я потянулся за оставшимся на сиденье автоматом, но он остановил меня:
- Ясно, не нада, иды сюда.
Я спустился с подножки и сделал два шага вперед. Один переспросил другого:
- Этот? А говорыли – мяснык, килэр… Баран, мясо для мужчыны! Автомат бросыл, пистолэта не купыл… – и приказал мне: – На колэни!
Я начал понимать, что попал в глубокую… дыру, и это никак не патруль, или патруль, но «по вызову», однако долго думать мне не дали – с коротким хэком второй врезал мне под дых прикладом. Это было очень больно! И если бы не напяленная на тело прямо под куртку РПС, по ремням которой пришелся удар, я бы скорее всего потерял сознание. А так я только отлетел на метр-два в сторону и свалился в пыль, вызвав гогот у обоих бандитов. Они даже опустили стволы, удерживая их только за рукояти, аж покачиваясь от смеха… Я как-то неосознанно, механически – такое у меня и на Земле бывало в сложные моменты жизни – сунул руку под куртку, сдернул пистолет и, вскинув его на уровень глаз, начал стрелять! Первые пули ударили в говорившего, он почему-то показался мне более опасным, и ему достались первые четыре выстрела. Второй, с расширившимися глазами смотрел на оседающее в пыль тело напарника – а с дырами в груди не живут даже Великие Рембы, ну, кроме как в Голливуде – и прозевал момент, когда еще мог бы успеть что-то сделать. А когда он с истерическим взвизгом начал поднимать автомат – я уже целился в него. Еще четыре выстрела – и бандит валится на дорогу, уронив автомат и судорожно сжимая живот руками. Этот был еще жив, когда я поднялся на ноги и побрел к нему, на ходу нашаривая второй магазин в кармане штанов. В этот момент зарычал двигатель, и фургон-шлюховоз сорвался с места, обдав пылью и меня, и обоих бандитов. Я заорал:
