Мы попрощались с отцом, он крепко обнял меня и пожелал удачи. Просить прощения, как и вымаливать разрешение остаться, я не стала, хотя очень хотелось.
Ощущения от портала были смешанные. Крепко зажмурившись, я шагнула вперед, ощутила одновременно и жар, и холод, а также странное секундное головокружение и только потом мощный поток воздуха. Открыв глаза, я обнаружила, что оказалась на каменной площадке на вершине огромной башни.
По-видимому, это Академия. Я стояла прямо посреди высокой башни, крайней в ряду колоссальных построек на километры вокруг. Башни виднелись разные: остроконечные, с пологими крышами, с площадками как та, на которой стояла я, – и конца и края им не было видно. И все эти постройки окружены высоченными горами, на острия которых были нанизаны облака. В своем летнем платьице я сразу же замерзла, потому что ветра в этом месте дули безумно сильно, и непонятно, как меня еще не снесло с башни первым же порывом – на высоченных каблуках сильно шатало. Пришлось разуться, и туфли тут же улетели куда-то в сторону.
Я посмотрела по сторонам, надеясь, что сейчас откуда-то выскочит преподаватель, встречающий студентов, и проводит меня в тепло, но нет. Попробовала было закричать, но ветер мгновенно сносил звуки. Одно хорошо: ругательства мои никто не мог слышать, даже я сама.
Пришлось подхватить чемодан и на окоченевших ногах двинуться по башне в поисках двери. Я обошла площадку вдоль и поперек, но ничего не нашла. Такое ощущение, будто бы меня специально заслали сюда умирать. Площадка была абсолютно пустой: ни двери, ни стула, ни какой-нибудь бочки, на которую можно сесть. Хоть бы гроб поставили, честное слово, чтобы я легла и умерла в нем сразу. Я нашла дверь вниз, но она была не просто заперта, а словно замурована: то ли Михаэль отправил меня не туда, то ли туда, но здесь очень хотят, чтобы незадачливая студентка погибла.
Я подошла к краю площадки и с опаской взглянула вниз. Земля даже не виднелась вдали, так что вариант спрыгнуть был отметен сразу же. Открыла чемодан и заглянула в него в поисках теплых вещей, но как только открыла крышку, в воздух сразу же взлетели какие-то тряпки, и мне пришлось быстро закрывать чемодан снова.
Минут пять я предавалась ненависти к родителям, всей Академии и к этой башне, в частности. Ноги и руки мои коченели, а нос скоро готов был отвалиться. Я обхватила себя за плечи и прыгала на одном месте, как вдруг вспомнила, что вообще-то повелеваю воздухом. Простительно об этом забыть, все-таки всю жизнь моя сила была настолько слаба, что даже стыдно признаваться в ее наличии, но зато сейчас, если верить моментографиям из ресторана, магия меня переполняла.
