— Здравствуй, Анни!
Она как бы застыла на мгновение, поглядела на меня поверх очков и осторожно вымолвила:
— Здравствуйте…
Ее голос и сейчас, спустя много лет, оставался каким- то тонким и квакающим.
Я нагнулся и поцеловал ее в щеку.
Проделал я это очень быстро, и она не успела уклониться, но рот ее вдруг скривился от негодования. Но прежде чем она успела вымолвить хоть слово, я сказал:
— Много воды утекло с тех пор, как мы виделись в последний раз, Анни, но я все же не думаю, что ты забыла о человеке, которого когда-то называла «своим котенком».
И словно бы в знак того, что память не подвела ее, брови старушки внезапно вздернулись. Она вытянула вперед руки, дотронулась ими до моего лица и покачала головой, точно не веря своим глазам. И вдруг как будто что- то растопилось в ее взгляде, и она воскликнула:
— Кэт… Мой маленький Кэт Кей!
Я обнял ее и, оторвав от пола, прижал к себе. Щетина, выросшая на моей физиономии за эти два дня, конечно, колола ей щеки, и она невольно издала слабый стон, хотя и было ясно, что Анни искренне рада встрече со мной. Наконец я выпустил ее из своих объятий.
— Просто никак не могу поверить, — сказала она. — Ведь прошло так много лет! И ты… ты ведь уже совсем взрослый и такой большой… Входи же, Кэт… Входи, входи!
— А ты совершенно не изменилась, Анни. И от тебя все так же пахнет яблочным пирогом и мастикой.
Она закрыла за мной дверь, взяла мою руку своими слабыми пальцами, отступила несколько назад и внимательно осмотрела меня.
— Да, это ты… Несомненно, это ты… И нос, который тебе перебил Руди, и шрам, оставшийся после падения с дерева… И глаза, отцовские глаза…
Говоря это, она смотрела на мой черный добротный костюм из дорогой материи, на высокую шляпу, и по вы- рг!жению ее лица было видно — она считает, что я еще не дорос до того, чтобы выглядеть в ее глазах солидным человеком, и оставался для нее все тем же двенадцатилетним пареньком, неизменным объектом оскорблений двух двоюродных братьев — Руди и Теодора.
— Где же теперь мои милые родственнички? — спросил я ее.
Она взглянула на дубовую дверь, ведущую в библиотеку.
— Кэт… уж не думаешь ли ты…
— А- почему бы и нет, моя старушка! И не принимай все так близко к сердцу. Что было, то прошло. К тому же я не собираюсь оставаться тут надолго. Постараюсь исчезнуть отсюда еще до того, как обо мне успеют заговорить. И я совершенно ничего не хочу от этих Баннерме- нов. Не волнуйся, все будет хорошо, и никаких криков, ведь я здесь проездом.
