Через несколько дней после визита Боба Толя позвонил мне на работу: «Танюша, я не могу тебя сегодня встретить. В четыре часа ко мне приедет корреспондент датского телевидения. Знаешь, как его фамилия? (Пауза.) Рахлин!» — «Да ну! Он что, родственник Натана Рахлина?» — спрашиваю с интересом. Не было человека в моем детстве, который не слышал бы по радио объявления: «Дирижер Натан Рахлин». «Еще не знаю, спрошу», — говорит Толя.
Возвращаюсь вечером с работы, на столе сыр, печенье, пустые чашки из-под кофе. Хочу поставить их в мойку. Толя удерживает меня за руку. «Подожди, я расскажу тебе историю его семьи. Ты будешь потрясена!»
Потрясены этой историей были не только Толя, я, но и другие московские друзья Сэма Рахлина, хотя, казалось бы, можно ли было нас чем-то удивить в те времена?
Отец Сэма — Израиль действительно оказался каким-то дальним родственником Натана Рахлина. Но семья его жила в небольшом литовском городе Кубартае, недалеко от Каунаса. В Лейпциге Израиль окончил экономический факультет университета и по коммерческим делам отправился в Копенгаген, где и познакомился со своей Рахилью, которая работала на фабрике, но корни тоже имела то ли в России, то ли в Прибалтике, то ли в Белоруссии.
Их брак благословили в копенгагенской синагоге 1 мая 1935 года. В тридцать шестом году родился их первенец Шнеир, в тридцать восьмом году — Хенриетта, и в том же году они, так им казалось, окончательно поселились в Кубартае. Но наступило 13 июня 1941 года, Советская армия вошла в Литву, их погрузили в товарные вагоны и отправили в ссылку в Сибирь. «Тяжела Сибирь для иностранцев», — думаю я. Конечно, тяжела. Однако они вспоминают те времена с теплотой и улыбкой: дружба скрепляла людей.
Книга родителей Сэма — Израиля и Рахили — «16 лет в Сибири» стала лонгселлером в Дании и была переведена на многие языки, в том числе и на английский. Скорее всего, именно потому, что в ней не было злости. Нам они ее подарили на датском языке. Сейчас ее перевели и на русский.
В «Романе-воспоминании» Рыбаков рассказывает целую детективную историю о том, как Рахлиным удалось вернуться в Данию. Последняя фотография в книге «16 лет в Сибири» фиксирует день прибытия семьи в Копенгаген. Они еще на пароходе. Это 22 июля 1957 года. У Рахили в руках цветы, Шнеир обнимает за плечи тринадцатилетнего Сэма, мальчика, родившегося в сорок четвертом году в сибирской ссылке.
Сэм окончил два университета — в Дании и в Америке. Первый раз приехал в Москву туристом, но мне кажется, что в Якутск и Покровск, где они жили в ссылке, ему удалось попасть, только будучи аккредитованным корреспондентом. Он рассказывал, что в Покровске долго не мог найти свой барак, помнил, что была плоская крыша, и по плоской крыше все-таки его нашел. В Москве Самуэль прожил семь лет. Дружил с Розовским, со многими писателями, художниками, актерами Театра на Таганке. Конечно, он понимал Россию как никто другой, к тому же Бог наградил его талантом. Телевизионные фильмы Сэма о похоронах Высоцкого, «Русские», «Евреи в СССР» получили много разных премий и выдвинули Самуэля в ряд лучших телевизионных журналистов мира.
