«Попался бы мне теперь тигр, — думал Ю, быстро шагая туда, где поставил самопал, — так мы выкарабкались бы из нужды». Правда, два года назад счастье им как-то раз улыбнулось, но сразу же все сорвалось, как угорь с удочки. Даже до аптекаря тигров не довезли. У городской заставы в Эму солдаты их задержали. Откуда? Что везете в арбе? А как увидели такое богатство — две тигровые шкуры и столько мяса, за которое дают много долларов, сразу откуда-то появился и комендант, начался допрос. «Да как же это ты, старик, один смог убить двух тигров сразу? Нет, убили другие, а тебе поручили продать. Наверно, это партизаны!» Две недели держали их под арестом в городской комендатуре. И они потом благодарили великого Амитафо за то, что удалось уйти целыми, оставив только тигровые шкуры начальству.
Вспоминая это происшествие, Ю всякий раз плевал с омерзением и говорил себе, что из семидесяти двух людских профессий военная служба, несомненно, самая гнусная. И сегодня, вспомнив об этом и плюнув, он угодил прямехонько в след тигра — совсем свежий след.
Осмотрел его. Да, здесь недавно прошли два тигра: самец и самка. Шли прямо на самопал.
Шли неторопливо — отяжелели, видно, после удачной охоты, — тигрица впереди, самец за нею. И никуда не сворачивали. Значит…
Он уже издали заметил: есть! Пошел быстрее, убежденный теперь, что наконец-то они с Ашихэ выкарабкаются из нужды и Ашихэ получит все, что ей полагается, как если бы была его настоящей женой. На все хватит.
Вот и добыча. Красавец тигр — видно уже издали по спине!
Ю вдруг остановился. Ему показалось, что зверь шевельнулся.
Но это второй тигр высунул голову из-за спины убитого.
Ю задрожал.
С тех пор как свет стоит, не бывало, чтобы тигр оставался у трупа — он всегда убегает как можно дальше от того места, где грохотали выстрелы и царила смерть. Значит, это не простой тигр, это Да Ван!
У него на голове был знак богов, и Ю, глядя в сверкающие бездонные глаза тигра, словно боролся с его взглядом, его страшной волей. Ему казалось, будто он ощущает на себе взгляд Амитафо, пронизывающий, отнимающий у человека все силы, убивающий.
Он опустил глаза — и в тот же миг тигр прыгнул на него.
Подбросил его вверх и присел. Человек лежал, как брошенный ворох тряпья.
Ван обошел его кругом, все еще ожидая отпора, борьбы или хотя бы какой-нибудь хитрости с его стороны. Он не мог поверить, что человек настолько слаб. Человек, который все истребляет, от которого все бежит, — слабее кабана, даже козла?
