Мои глаза!
Даже паническое обожание своей супруги не могло остановить Котькин кобелиный характер.
— Вы слышали? — задыхаясь от хохота, к начальнику цеха ввалился мастер участка. — Там Беззуб поспорил с Валеркой маляром на четвертак, что зайдет к бабам в душевую и они его не побьют.
— И что?
— Смена через десять минут заканчивается. Замажем, что он огребет еще на пороге? Дай бог, шоб без переломов. Там смена лютая.
— Та иди ты! — Начальник цеха нахмурился. Он, в отличие от мастера, помнил довоенные похождения Константина Ивановича. — Иди уже, посмотри. Потом доложишь.
Котькин план был гениально простым, но не без театральных спецэффектов. Получив достаточно свидетелей, он переоделся в рабочую робу, а затем подволок поближе к дверям ведро с побелкой. Мел с водой по цвету и консистенции не отличается от извести. Котька бухнул ведро на голову и выскочил во двор.
— Па-магитяя! Жжет! — орал он, вламываясь в душевую. — Спасите! Вода! Вода! Известь опрокинули, су-у-ки… глаза мои… а-а-а…
Под визги теток из инструментальных цехов, малярщиц и крановщиц Котька топал по душевой, заодно хватая всех, кто попадал под руку. Девахи помоложе визжали и прятались, сердобольные дамы постарше быстро заволокли Котьку под душ и спасли, не думая о своей наготе. «Бедолагу» отмыли, выдали полотенце и под руки вывели из душевой с наказом бежать в санчасть.
Котька, хлюпая водой в ботинках, весь в потеках побелки и лучах славы, зашел под аплодисменты в мужскую раздевалку.
— Ах ты ж гад хитрожопый! — возмущался Валерка. — Всех баба перещупал, так еще и денег хочет!
— Плати давай, — ухмыльнулся Котька.
— А если Зинка твоя не дай бог узнает? — прищурился Валерка.
— Только попробуй! — загудели мужики. — Все по чесноку! Плати! Он выиграл!
Котька взял деньги.
— Ой, вы не представляете, как же трудно. Я там так насмотрелся и натрогался, шо как теперь до дома дойти и до ночи дотерпеть? Полная хата народу, а Зина в сарай не пойдет. Ой, трудные деньги какие!
Начальник цеха, выслушав красочный отчет, хмыкнул:
— Красава! Вот я даже не сомневался. И кстати, ты Котьке передай — если поход повторится, не видать ему комнаты как своих ушей.
Завтра слабó?
Юность похожа на одесское небо — после проливного дождя через час снова солнце и жара. И Нила, нарыдавшись накануне, с утра как будто забыла обо всех своих страшных тяготах, отключилась и радостно болтала с подругой Нелечкой:
— Ну что? Как дела? Как работа? Кавалера не завела?
